В музее Орсе проходит выставка Джеймса Энсора

Энсор писал вполне пристойные для второй половины ХIХ века картины, но консервативная комиссия 1882 года все же не приняла их на выставку в Антверпене.

И художник впервые почувствовал, что его самолюбие задели. Позже, когда он выставлялся на одном салоне с Жоржем Сера, критика и публика в один голос славили «Воскресную прогулку на Гранд-Жатт» пуантилиста, а об Энсоре — ни слова. Вот тут уж он обозлился не на шутку.

И понеслись одна за другой его пародии на род человеческий.

Энсор с масками, 1899 г.© ADAGP, Paris 2009

Началось с того, что критика пыталась приписать его к импрессионистам. Но он решительно воспротивился. «Импрессионизм меня не впечатлил. Эдуард Мане не превзошел отцов», — писал Энсор. И продолжал: «Я благороден благодаря свету». Он действительно вел упорные и непрестанные поиски, задаваясь вопросом, как написать световые потоки, отблески падающих лучей, блики, плавающие по поверхности. И даже имел высшую степень самоуверенности утверждать, что до него никто не сумел понять той деформации, которой подвергается объект, попавший в световой луч. Надо думать, имел он в виду, все же, исключительно современников, тех самых импрессионистов, с которыми не чувствовал никакой близости. Но его размышления привели к более серьезным, чем чисто формальные, открытиям. Ему открылись мистические видения, которые он стал переносить на холсты.

Моисей и птицы, 1924 г.© ADAGP, Paris 2009

Большую серию картин и рисунков Энсор посвятил библейским историям. Ветхозаветным: он писал Моисея, окруженного жар-птицами и павлинами, или Адами и Еву, которых в смешении света и цвета сразу и не разглядеть. Но самое сильное впечатление остается, все же, от изображений Спасителя. «Христос, идущий по морю» излучает такое сияние, что Сам в этом сиянии почти растворяется. Его видение настолько легкое, что не понять, есть Он в действительности на полотне или это обман зрения. Среди пятен, из которых получаются облака, море, суша, проступает образ, по силе сходный с отпечатанным на полотне Вероники Святым Ликом. Таков же и Христос, усмиряющий бурю. Краски при этом художник использует некрикливые, нежные: розовые, голубые, зеленовато-желтые.

Христос усмиряющий бурю, 1891 г.© ADAGP, Paris 2009

Но по-прежнему не слышно хвалебных речей в адрес автора, и тот окончательно ожесточается. В отчаянии он доверяется другу: «В течение какого-то времени атаки критики сумели поколебать мои убеждения. Охваченный сомнениями, я сильно страдал — по натуре я слишком впечатлительный и чувствительный». Но раз мир так зол наяву, таким его и следует показать и современникам, и потомкам, — решает художник.

И начинается сумасшедший карнавал масок и пляски смерти. Картины будто стенают: «Род людской чванлив и мерзок. Все на земле есть абсурд. Ничто не имеет смысла. Лишь ухмылка смерти, да сарказм масок, да ужас черепов, заменяющих лица».

Смерть и маски, 1897 г.© ADAGP, Paris 2009. Photo Daniël Kievith

И краски теперь уже совсем не те, художник рисует мир чистыми пигментами: красным, белым, ядовито-желтым. Лиц на холстах больше нет, ликов — тем более. Святые чувства и эмоции вымараны. Впрочем, Энсор был удовлетворен: «Эти маски мне нравятся именно потому, что они здорово задевают публику, которая сразу меня плохо приняла».

Его называют мастером 112 автопортретов. Часть их выполнена, опять же, в окружении масок, которых в изобилии можно было найти в мастерской Энсора, и которые сейчас выставлены в отдельной витрине на выставке. А автопортретам отведен отдельный зал. Сначала художник был молодым и полным надежд. И его лицо, и стиль письма напоминают юного Курбе. Потом посыпались уколы судьбы, и выражение лица изменилось, на заднем плане появились черепа. Лицо страдало, а вокруг гримасничали и зубоскалили полулюди — полукуклы.

Зачем художнику понадобилось такое тиражирование личности? Есть мнение, что то было или самолюбование, или выстраивание легенды. Но миф получился не особо лестный и достаточно правдивый.

Елена ЯКУНИНА

До 4 февраля 2010 г.