При произнесении слова «Альпы» возникают ассоциации с лыжами, с захватывающими дух спусками с белоснежных вершин, с телекадрами покорения Монблана и спортивных состязаний, а ещё с милыми, будто из сказок, деревянными избушками и с супердорогими отелями. Но так было далеко не всегда, прошло чуть больше трети века, как альпийские деревни стали олицетворением туристического рая. Кто знает, как бы выглядели Альпы сегодня, если не выдумали этот вид отдыха — катание на лыжах. На эти размышления меня навел небольшой экомузей в деревне Монрише (commune Montricher-Alban) в Савойе на высоте 1250 м.

Les Alpes, ce nom est associé aux pentes neigeuses, skis aux pieds, à l'ascension du Mont-Blanc, et autres exploits sportifs, aux adorables chalets en bois, ou aux hôtels hors de prix. Mais il n'en fut pas toujours ainsi, loin s'en faut !

Ce destin de paradis des skieurs est très récent, depuis une quarantaine d'années seulement.

L'écomusée de Montricher-Alban, petit village savoyard à 1250m d'altitude m'a invitée à cette réflexion.

Экомузей в Монрише

В начале 20 -го века в коммуне насчитывалось 605 жителей, а в 1960 г. в деревне остались зимовать только два человека. В 1975 г. вблизи от Монрише на высоте 1650 м открылась современная лыжная станция Кареллис (Les Karellis). И в домах вновь загорелись огни, затопились камины. Сегодня здесь постоянно проживает 170 человек. По сравнению с известными мировыми брендами Кареллис выглядит скромной золушкой. Её возвели для экономического и социального развития коммуны и для демократизации зимних видов спорта. Благодаря Кареллису несколько сотен жителей близлежащих деревень нашли работу. И горы не обезлюдели. Они теперь под присмотром. И жизнь савойской деревни Монрише разделилась на две части — до Кареллис и после.

Надо сказать, прежде жизнь в Монрише была несахарной. Всё необходимое для жизни люди создавали своими руками: держали скот, работали на огороде, выращивали пшеницу, картошку, виноград, заготавливали сено на зиму, готовили вина, гнали самогон. Зимой часть крестьян поднималась в шахты, где добывали сланец и готовили из него плитки для крыш. Последняя шахта закрылась в 1975 г. Большая часть мужчин с первым снегом спускалась в долину на заработки. Савояры работали по всей Франции трубочистами, кучерами, коробейниками. Вместе со взрослыми зимой зачастую уходили и мальчики. В ту пору еще не было лыж, горцы ходили от деревни до деревни, с вершины до долины пешком. По весне спешили в родные пенаты, где сразу после схода снега их ждала привычная крестьянская работа.

Si au début du XXième siècle la commune comptait 605 habitants, en 1960, il n'en restait plus que 2 qui y passaient l'hiver.

En 1975, Les Karellis, première station de ski à 1650 m. d'altitude, tout près de Montricher, sont inaugurés. Du coup, le village se réanima, et la fumée sortit à nouveau des cheminées. Aujourd'hui, 170 personnes y vivent en permanence. Les Karellis font figure de cendrillon, si on les compare à Courchevel et autres stations prestigieuses. Mais cette station a vu le jour au moment de la démocratisation des vacances de neige et cela permit de relancer l'activité économique et sociale de la région. Grâce à la station, des centaines de personnes ont trouvé du travail, les montagnes ne se sont pas dépeuplées et sont ainsi protégées.
A Montricher, il y a une vie avant et une vie après les Karellis .

Il faut dire que la vie n'y était pas rose : tout ce dont ils avaient besoin pour vivre, les Savoyards le produisaient de leurs propres mains : bétail, potager, blé, le foin pour l'hiver, la vigne, et même l'eau de vie, tout était leur production. Une partie des paysans montaient l'hiver dans les mines pour extraire l'ardoise, grâce à laquelle on faisait les toits. La dernière mine a été fermée en 1975. A la première neige, la plupart des hommes descendaient dans la vallée chercher du travail. Les savoyards étaient connus dans toute la France comme ramoneurs, cochers ou colporteurs. Souvent avec les adultes, les garçons partaient aussi s'embaucher. Il n'était pas question alors de ski et les montagnards se déplaçaient à pied d'un village à l'autre ou du sommet à la vallée. Avec le printemps et la fonte des neiges c'était le moment du retour aux pénates, et la vie paysanne reprenait.

Русло горной речки повернуто в сторону мельницы | La rivière rapide passe sous le moulin

Историю деревни Монрише мне рассказывает Поль Паскье — президент ассоциации «Прежний Монрише». В 1992 году Поль и группа товарищей из коммуны решили отреставрировать заброшенную мельницу вблизи деревни. В 18 веке здесь действовало 16 мельниц. Снежные лавины снесли большинство из них, а технический прогресс положил конец последним мельницам. Но благодаря добровольцам из Монрише уникальное сооружение возродилось. «Когда мы восстановили мельницу, — рассказывает Поль, — кто-то произнес: хорошо бы сделать музей. Мы — последнее поколение, которое может рассказать, какой была жизнь раньше». В 1993 году в деревне умерла одна из старейших жительниц Монрише Жоржет Карраз, её наследники продали дом коммуне под музей. Местные власти сделали капитальный ремонт. Но мэр коммуны Жан Верне понял, что официальным методом такой музей не создашь, нужно, чтоб жители вложили свои силы и душу. Он предложил это Полю Паскье и его друзьям-добровольцам, те создали ассоциацию «Прежний Монрише» и приступили к работе. В течение двух лет они приходили в этот дом чинили старую мебель, реставрировали прогнившие полы. Жители деревни принесли предметы, забытые на бабушкиных чердаках.  Мэр коммуны сам помогал реставрировать, но главное он, историк, искал архивные документы, собирал различные свидетельства. «И еще нам повезло, — вспоминает Поль, — школьница Эмили Верне, делала доклад по истории, и так загорелась, что стала помогать нам. Без неё музей не выглядел бы так хорошо». В музее созданы отделы: повседневный быт и жилище савояров, сельские работы, лесное хозяйство и образец шахты по добыче сланцев и изготовления сланцевого шифера. Когда в 2006 г. музей был готов, Поль пришел к мэру и сказал: «музей готов — моя миссия закончилась». Но тот ответил, что теперь только всё и начинается. «Я знал, что с физической работой мы справимся, — говорит Поль, — в нашей команде были по-настоящему «золотые руки», мужики, способные тесать камни и тут же чинить старинные часы. А вот как управлять музеем я не знал...»

Экомузей в действии

Решение принимали совместно. В этом краю, надо заметить, царит на редкость общинный дух, дух взаимовыручки с давних времен. В сложных горных условиях люди старались держаться вместе. Те, кому удавалось обогатиться на чужбине, передавали средства для строительства и поддержания церкви и школы. Ассоциация решила, что музей будет работать два раза в неделю в туристический сезон. Когда приходишь в музей, вас сопровождает местный житель, который рассказывает по-своему историю своей деревни, вспоминает свое детство. Поль начинает показ музея с кухни. Вот этот странный металлический коробок бабушки ставили на дно кастрюли с молоком, чтоб оно не убежало. Этот непонятный предмет предназначался для увлажнения полов, когда их подметали. Вот деревянная форма с силуэтом коровы для сливочного масла.

Cette histoire, c'est Paul Pasquier, président de l'association « Montricher autrefois » qui me la raconte. En 1992 Paul et quelques amis de la commune décidèrent de restaurer un moulin abandonné, non loin du village. Au XVIII siècle, il y avait là 16 moulins qui tournaient. La plupart furent emportés par des avalanches et le progrès technique acheva les derniers. Grâce aux bénévoles de Montricher, le moulin fut rendu à la vie, et une fois cette restauration finie, l'un de nous a dit : « ce qu'il faudrait, maintenant, c'est un musée ; nous sommes la dernière génération qui peut raconter comment c'était, la vie, avant. » En 1993, Georgette Carraz, dernière habitante de Montricher, meurt. Ses héritiers vendent la maison à la commune pour en faire un musée. Les édiles locaux réhabilitent la maison. Mais le maire, Jean Verney, comprend que pour que ça marche, cela doit devenir l'affaire de tout le village ; tous doivent y consacrer forces et âme. Il s'adresse à Paul Pasquier et son équipe de bénévoles et, ensemble, ils créent l'association « Montricher autrefois », se mettent au travail. Pendant deux ans, ils restaurent le mobilier ancien, refont les planchers pourrissants. Les habitants du village apportent des objets oubliés dans les greniers. Le maire met la main à la pâte, mais, surtout, historien de formation, il va chercher dans les archives des documents et rassembler des témoignages. « Et là aussi, la chance a été avec nous, — se souvient Paul, — car Emilie Verney, une écolière, a fait un exposé sur l'histoire du village et elle y a mis tant de passion que cela nous a beaucoup aidé ! Sans elle, le musée n'aurait pas été ce qu'il est. Le musée est organisé en sections : la vie quotidienne, l'habitation des Savoyards, les travaux des champs, la sylviculture, la reconstitution d'une mine d'extraction de l'ardoise et l'atelier de réalisation des plaques. En 2006, le musée achevé, je suis allé voir le maire et je lui ai dit : ça y est, le musée est prêt, notre travail est terminé. Mais le maire répliqua : « au contraire, c'est là que tout commence.» « Je savais que nous n'avions aucun problème avec le travail physique. Parmi nous, il y avait des doigts d'or qui savaient tout faire, et déplacer des roches et, l'instant suivant, réparer des montres anciennes...mais diriger un musée, je ne savais pas si on s'en sortirait », m'explique Paul.

L'écomusée en marche

La décision fut prise collectivement. Je dois dire que cette région est remarquable par l'esprit communautaire, d'entraide qui y règne depuis très longtemps. Dans ces montagnes, où les conditions de vie étaient dures, tous se tenaient les coudes. Ceux qui partaient à l'étranger et s'y enrichissaient, envoyaient de l'argent pour l'entretien de l'église et de l'école, pour de nouvelles constructions.

L'association décida que le musée serait ouvert deux fois par semaine pendant la saison touristique. La visite est menée par un habitant du village et chacun raconte l'histoire à sa façon, évoque son enfance. Paul commence la visite par la cuisine . Cette étrange petite pièce en fer, les grands mères la déposaient au fond de la casserole pour que le lait ne s'échappe pas. Et cet autre objet bizarre, il servait à mouiller le plancher avant qu'on passe le balai. Et dans ce moule en bois en forme de vache on versait la crème fraîche.

Так раньше делали масло | Un moule en bois pour faire le beurre

В этой кадке взбивались сливки для масла. «Когда моя бабушка взбивала сливки, мы — мальчишки специально пробегали здесь и сгребали крем-шантийи. У-ум,» — чмокая языком, смеется Поль. И я вижу, как в его глазах на миг загораются озорные огоньки. Тут же на кухне сидит манекен — крестьян плетет корзину из лозы. И мне кажется, что это дедушка моего собеседника.

Dans ce grand récipient, ma grand mère battait la crème pour faire le beurre. Nous, les garçons, quand ma grand mère faisait ça, nous accourrions et on léchait la gamelle, pleine de crème- chantilly...hummm..., se délecte Paul en riant. Dans ces yeux passe un éclair de malice enfantine.

Là même, dans la cuisine, il y a un mannequin : c'est un homme en train de tresser un panier en osier. Il doit ressembler au grand père de mon interlocuteur.

Поль Паскье вспоминает детство | Paul Pasquier dans la cuisine

В спаленке с низким потолком в нише стоят детские ботинки на грубо сколоченной деревянной подошве. «Галош — так называли эту обувь, — поясняет Поль и добавляет, — моя тетя из Албана рассказывала, что её мама отрезала ей волосы и продавала их, чтоб на вырученные деньги купить ей ботинки...»

Puis, il me montre des bottines d'enfants, dans un réduit à plafond bas. Elles sont montées sur une semelle en bois, grossièrement taillée. « Ce sont des galoches, explique Paul, ma tante m'a raconté que sa mère lui avait coupé ses cheveux et les avait vendus pour pouvoir les acheter... » ajoute-t-il.

Савойские галоши | Des galoches savoyardes

Несмотря на то, что экомузей Монрише создан любителями, работа в нем ведется профессионально. Вместе с постоянной экспозицией здесь бывают временные выставки, которые требуют больших усилий. В этом году экомузей подготовил экспозицию о мигрантах коммуны. Поль показывает мне огромный деревянный ящик, которые носили коробейники за плечами, продавая в разных деревнях свой товар. Коробку Поль нашел на чердаке у деда в лё Боше, она уцелела только на половину от пожара, когда немцы, покидая Альпы в 1944-м подожгли весь поселок. Её отреставрировал Леон Паскье.

За несколько лет слава об экомузее облетела всю долину Морьен. В Монрише приезжают группы туристов и школьников, здесь для них готовят обширную программу. После визита музея, их ведут к коммунальной печи, где один из старейшин деревни Ноэль Паскье (половина жителей деревни носит эту фамилию) объясняет, как готовили в этих краях тесто. Гости могут слепить свой хлеб, чтоб потом его запекли в большущей каменной печи.

Bien qu'organisé par des bénévoles, le musée fonctionne très professionnellement. A côté de l'exposition permanente, les expositions temporaires se succèdent, qui demandent une plus grande attention. Cette année, l'exposition temporaire est consacrée aux migrants dans la commune.

Paul me montre une énorme caisse en bois que les colporteurs portaient sur leurs épaules, vendant de village en village leur marchandise. Il l'a retrouvée dans le grenier de son grand père, à moitié brûlée. C'est un autre Pasquier, Léon, qui l'a remise en état : elle a été endommagée en 1944, quand, quittant le hameau, les allemands l' ont incendié.

En quelques années la réputation de l'écomusée s'est répandue dans toute la vallée de la Maurienne. Touristes et écoliers se succèdent, et un vaste programme leur est proposé. Après la visite du musée, Noël Pasquier, un des anciens du village, les amène au four communal. A noter qu'ici, la moitié du village s'appelle Pasquier. Il leur montre comment on faisait le pain. Les touristes peuvent s'initier à la fabrication de la pâte, puis cuire leur pain dans l'énorme four.

Свой хлеб | L'initiation à la fabrication de la pâte

И пока он печется, группу ведут к старинной мельнице, где Поль и Леон поворачивают русло быстрой речки под каменный домик, приводя в действие каменные жернова.

Pendant que le pain cuit, Léon et Noël les conduisent au vieux moulin. Ils actionnent le mécanisme dans la rivière rapide qui passe sous le moulin et les grosses meules en pierre se mettent en mouvement.

Леон Паскье возвращает речку в её привычное русло | Au vieux moulin

Трудно сказать, кого это зрелище больше приводит в восторг — туристов и школьников или самих суровых на вид, немногословных савояров, ожививших страницы прошлого родной деревни.

Il est difficile de dire qui est le plus épaté par ce spectacle : les touristes et les écoliers, ou les sévères, taiseux savoyards, qui voient s'ouvrir une page du passé de leur village.

Photos de l'auteur