В середине XIX века Лурд был маленьким сонным городком, где едва набиралось четыре тысячи жителей, в основном занятых выращиванием поросят. Окруженный Пиренеями, город был образцом неспешной и тихой жизни. Однако в 1858 году, когда 14-летняя Бернадетта собирала дрова и кости для старьёвщика в окрестностях Лурда, ей почудилось, что кусты шиповника колышутся от невидимого ветра, а грот за ними странно светится. Тогда-то спокойной жизни Лурда и пришел конец.

Нотр-Дам де Лурд ©Joseph Jeanningros

Впоследствии было объявлено, что девушке явилась Дева Мария, сказавшая на окситанском диалекте: «Я — Непорочное Зачатие». Причём явилась еще семнадцать раз. Бернадетта стала знаменитостью, хотя и очень страдала от этого: выросшая в бедной крестьянской семье, очень набожная, хотя едва знающая основы веры, она хотела оставаться всего лишь проводником, «камушком, поднятым с дороги Пресвятой Девой». Однако поток паломников только набирал силу, люди ехали со всех концов Франции, чтобы увидеть Бернадетту и чудесный грот. В гроте, кстати, забил источник, вода которого быстро стала «исцеляющей», однако только 66 случаев чудесного выздоровления из более чем двух тысяч были признаны католической церковью. Паломники не иссякали, на месте грота построили кафедральный собор, а Бернадетта покинула город навсегда, чтобы избежать славы поклонения, отвлекающего от скромной богоугодной жизни. До конца жизни она ухаживала за больными при монастыре в Невере (Nevers), а в 35 лет умерла от туберкулеза.

Сейчас Лурд — третий по количеству паломников центр после Ватикана и Гваделупы, каждый год сюда приезжают шесть миллионов человек.

Нотр-Дам де Лурд ©Юлия Ракитина

Кто-то хочет увидеть знаменитый грот, кто-то — попробовать воду из целительного источника. Многих просто привлекает невероятная красота этих мест. В городе, разросшемся до пятнадцати тысяч жителей, сейчас функционируют 250 гостиниц. Для тех паломников, которые не могут позволить себе отель, в 1955 году священник Жан Роден (Monseigneur Jean Rodhain) построил на склоне холма Сите Сен-Пьер (Cité Saint Pierre) комплекс, на сорока гектарах которого с момента основания было принято более миллиона паломников.

Несмотря на гигантские размеры, свободного места во время пасхальной службы нет, многие сидят на полу. Для инвалидов прочерчены линии на бетонном полу, позволяющие «припарковаться» стройными рядами и наблюдать за церемонией. На небольшом возвышении находится трибуна, на которой сидят те прихожане, которые собираются исполнять роль хора, причем интернационального: французы, итальянцы, англичане, испанцы и голландцы. Пока люди приходят и рассаживаются, хор репетирует. Мне повезло оказаться в нём, несмотря на полное отсутствие голоса и незнание текстов.

Во время службы ©Joseph Jeanningros

Основной наплыв людей всегда приходится на Пасху, главное событие христианского года. К этому празднику здесь подходят весьма основательно. Поскольку в главном кафедральном соборе, Нотр-Дам де Лурд (Notre Dame de Lourdes), нет места для 80 тысяч людей, пасхальная служба проходит в подземной базилике Сен-Пи Х (Basilique Souterraine St-Pie X), напоминающей одновременно и чрево кита, проглотившего святого Иону, и огромный подземный гараж.

©Joseph Jeanningros

Румяный господин, размахивающий ручкой на манер дирижерской палочки, пытается обратить внимание певцов на неточность в нотах, выражающуюся в разной длительности:

— Господа и дамы! Во французских вариантах в конце такта нота черная, в интернациональных — белая! Так вот она везде должна быть белой!

— Расисты! Что за расистские высказывания! — рычит дама с последнего ряда, отвлекаясь на минуту от перебирания чёток. И, судя по пылающему взгляду, направленному на солирующего дирижера, она не шутит.

©Юлия Ракитина

Служба длится четыре часа, большие экраны транслируют изображение в самые дальние концы огромного зала. Пение разномастного хора выходит на удивление слаженным и вдохновенным. В воздухе плывёт запах фимиама. В те секунды, когда присутствующие поднимают горящие свечи, в зале становится как будто светлее, тени отступают. Сидящие на полу дети за неимением свечек размахивают голубыми шарфиками Secours Catholique, стараясь попадать в такт музыки. Поскольку я сидела на певческом возвышении, мне были видны выходы из зала, однако я не увидела ни одного человека, который бы выходил. Взгляды, полные надежды, стройные ряды инвалидов, одновременно поднимающих свечи, эхо голосов, прославляющих веру в новую жизнь — это может тронуть самое атеистическое сердце, если уж не привести в лоно церкви, то поразить удивительным единодушием и безыскусной искренностью. Во время литании, поминовения святых, немного уставшая публика оживляется, голоса звучат с новой силой. В этом году помимо основных святых поминают святых мучеников Уганды. Финальные аккорды органа сопровождаются абсолютной тишиной. А потом зал взрывается аплодисментами, люди начинают вскакивать с мест, обнимать друг друга. В воздухе звенит слово «Аллилуйя».

Совсем иначе проходит утренняя пасхальная месса в маленькой часовне Святой Бернадетты в Сите Сен-Пьер. Построенная как точная копия овчарни в Бартре, из местных пород камня, она вмещает всего пятьдесят человек.

Часовня Святой Бернадетты в Сите Сен-Пьер ©Юлия Ракитина

На мессу в ней собираются паломники и волонтёры, живущие в Сите. Все знают друг друга по именам, кого-то спрашивают о здоровье тетушки, оставшейся в Эссексе, меня поздравляют с именинами — оказалось, это еще и день Святой Джулии. Это очень теплая, домашняя церемония. Почти семейная — многие добровольцы каждый год приезжают в Сите Сен-Пьер, они знакомы более 12 лет. Кто-то из волонтеров ухаживает за садами и осликами, живущими круглый год в Сите, кто-то занят уборкой комплекса и готовкой, кто-то проводит экскурсии для инвалидов, приезжающих со всех концов света. Поёт каждый. На табернакле лежит Библия, она открыта на Евангелии от Матфея, глава25.

«Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня».

Волонтеры HCPT ©Юлия Ракитина

Через день в городе проходит шествие инвалидов с горящими свечами. Сумерки мягко стекают по склонам гор, затухает золотистое сияние мозаик на воздушном фасаде кафедрального собора. Огоньки в руках разгораются. Примечательно, что большинство детей идут в сопровождении здоровых сверстников, помогающих им при необходимости (HCPT: Handicapped Children's Pilgrimage Trust). Они тоже делают это добровольно. Перед началом все оживленно переговариваются, периодически доносятся взрывы смеха. Многие фотографируются с друзьями на айпады. Шествие меньше всего напоминает хор плакальщиц, в религиозном исступлении требующих у Бога исцеления или жалующихся на земные тяготы и страдания. Это просто разные дети, собравшиеся вместе, потому что у них праздник — воскрешение того, кого они считают и другом, и отцом, а вовсе не господином.