Кира САПГИР

«Да вы что, не могли найти чего-то здесь?» — так отреагировал мой парижский приятель, узнав, что я собираюсь «перебраться через воду» — переселиться с авеню де Сюффрен к Центру Помпиду.

Берег левый, берег правый ©А.Dupont

«Здесь» — это на левом берегу. Переехать отсюда на правый берег для левобережных катастрофа, потрясение основ! Ни к чему им всякие Лувры, Триумфальные арки и разные прочие Пале-Рояли с Бастилиями. Им подавай те несколько десятков улиц и три дюжины кафе, которые вобрала в себя империя «интелло» (фамильярное производное от слова «интеллектуал»).

Этот особый мир тянется вдоль четырех бульваров: Сен-Мишель, Сен-Жермен, Монпарнасский и, наконец, бульвар Инвалидов. Четыре округа — четыре острова, образующие левобережный архипелаг, — до отказа забиты книжными магазинами, издательствами, картинными галереями, мастерскими художников. Здесь еще жива память о Хемингуэе, обитавшем у Пантеона, о мастерской Пикассо на улице Великих Августинцев, о Маргарите Дюрас, жительнице улицы Сен-Бенуа...

Образцовый «левобережник» обычно проводит детство на лужайках Люксембургского сада. Затем ходит в лицей им. Генриха IV, после чего поступает в Сорбонну. Живет он зачастую на улице Эколь, преподает «авторское право» в Институте общественных наук. Его труды публикуются в издательстве «Робер Лафон». Оттуда два шага до престижного книжного магазина «Мачтовая рея», где он собирается подписывать свою книгу, выпущенную по соседству. Обедает он в «Липпе» — на бульваре Сен-Жермен. Упокоится на Монпарнасском кладбище — если все так же хорошо пойдет по жизни.

Кладбище и башня Монпарнасса ©Arnaud Terrier

На каждом островке «архипелага» — особое племя со своими обычаями, фетишами, верованиями и обрядами. «Островитяне» редко переправляются даже с острова на остров, к соседям. Обитатели чопорного бульвара Инвалидов, например, практически не появляются, скажем, на бульваре Сен-Мишель... С него-то и начнем мы свое левобережное странствие.

Итак, Сен-Мишель (на жаргоне «Буль'Миш») — страна студентов. С ноутбуками подмышкой по залитой асфальтом брусчатке деловито снует многотысячная студенческая толпа. Торопливо прожевывая гамбургеры, студенты спешат в аудитории Сорбонны. И где уж им «в пене дней» вспоминать, как в 1118 году Пьер Абеляр привел на холм Святой Женевьевы около трех сотен учеников. Философ и поэт разместил школяров по особым постоялым дворам, которые тогда назывались коллежами. А в 1253 г. духовник Людовика Святого Роже де Сорбонн основал теологический коллеж для бедных студентов на левом берегу Сены невдалеке от собора Парижской Богоматери. А квартал вокруг Сорбонны называется Латинским, поскольку еще с XII века здесь разговорным языком была именно латынь. Даже «девушки для радости» изъяснялись с клиентами-«сорбоннарами» на этом «мертвом» языке. И, конечно, совсем мало кто среди этих ребят помнит, что в «незабываемом 68-м» бунтующие студенты переименовали Сен-Мишель в «Проспект сражающегося Вьетнама»!

Площадь Сорбонны ©Jacques Lebar

Без лишнего шума уйдем из этих шумных мест —  перейдем в сен-жерменские окрестности. Тут, в сравнении с «Буль'Мишем», спокойно, как в деревне. «Поселяне» — Катрин Денёв, Жан-Поль Бельмондо, Бернар Анри-Леви приветствуют друг друга по утрам на улице Бюси, вдоль улицы Сены, на элегантной набережной Вольтера.

По словам Режиса Дебре, воздух у Сен-Жерменского аббатства «пропитался едким запахом чернил». В своей книге «Франция, или Вся власть интеллектуалам!» этот писатель-публицист, некогда соратник Че Гевары (из-за чего Дебре даже сидел в боливийской тюрьме), пишет: «Во все времена трибуной французской интеллигенции бывало какое-нибудь общественное место. Так, с 1680 года общественное мнение создавалось в аббатстве Сен-Жермен-де-Пре, куда во время Великого поста шли слушать проповедь архиепископа Парижского. А в нашу эпоху во Франции над умами властвуют не политики и не партийные функционеры, а книжные издательства и СМИ — иначе говоря, те, у кого на вооружении, как говорил Гамлет, слова, слова, слова»!

Фонтан Св.Михаила на бульваре Сен-Мишель ©A.Dupont

Это спокойствие — только на первый взгляд. Племя «интелло» разместилось со времен Сартра в левобережных кафе «Де Маго», «Липп» и «Флора». Они, по сути дела, образуют светский орден «branchés» (на левобережном сленге — «подключенные», то есть те, кто в курсе последних веяний интеллектуальной моды). У branchés нет своего устава, но имеется некая круговая порука, в силу которой они пишут и подписывают различные открытые письма протеста и постоянно клеймят так называемую «заплесневелую Францию» (как выразился эссеист Филипп Соллерс).

Что до униформы, сен-жерменские аборигены напоминают туземцев Буль'Миша, но только на первый взгляд! Тут и там — показная небрежность в одежде. Только у студенческой толпы на бульваре Сен-Мишель в моде спортивная униформа — джинсы и кроссовки. А на посетителях сен-жерменских кафе тщательно измятые рубища от Кардена либо бесформенные балахоны из верблюжьей шерсти — от Армани, вестимо.

Кстати, водворение супермодного бутика «Армани» на Сен-Жермене шокировало  местных «бранше» до глубины души! А посему мы поспешим прочь с этого «оскверненного» нуворишами пятачка и проследуем по улице Ренн к бульвару Монпарнас.

Бульвар Монпарнас уже настолько вышел из моды, что проводить тут время считается страшно «бранше»! Этот бульвар — убийственно уродливое место. Бетонные билдинги там вперемежку со скучными доходными домами конца XIX века. В центре ансамбля, на площади имени 18 июля, торчит нелепый небоскреб, который злые языки прозвали «пеналом», поставленным на попа Помпиду — французским президентом, мечтавшим застроить весь центр Парижа чудовищными бетонными коробками.

Внешне «монпарно» (на сленге — монпарнасская богема) сплошь и рядом смотрятся прямо-таки «mal-fagotés», то бишь абсолютно непотребно: нечесаная шевелюра, блуза в разводах краски, драные брюки в винных пятнах — так повелось со времен Модильяни и разных прочих гениев, населявших фаланстер Ля Рюш и писавших с натуры «ню» в ателье «Гранд Шомьер».

Ресторан "Куполь" ©A.Dupont

От всей этой монпарнасской толчеи укроемся в надежном местечке — в ресторане «Куполь». Этот огромный ресторан был построен в 30-е годы. «Куполь» построен — Монпарнасу конец!» — убивались старожилы, завсегдатаи «Ротонды» и «Селекта». С точки зрения старожилов, этот новодел был пощечиной общественному вкусу. Но уже через полгода в этом гигантском ангаре, накрытом куполом, удесятерявшим гул голосов, сидели кинопродюсеры и миллионеры, академики, дирижеры симфонических оркестров — словом, никто из знаменитостей не огибал «Куполь»!

...Новое потрясение основ — в «Куполе» устроили ремонт. Заглянув туда после «перестройки», завсегдатаи ужаснулись: в центре зала красовался аляповатый букет трехметрового диаметра, а дерзкая рука реставратора покусилась... подумать только! — на колонны с фресками Фужиты и Мари Васильефф! «Куполь» обновили — Монпарнас умер!» — вздыхали «монпарно».

...А он живет — громадный ресторан на неописуемо нелепом бульваре, — и нет иного места, где можно устрицами и шампанским отпраздновать успех! «Куполь» умер — да здравствует «Куполь»!