Улетела к дальнему берегу чайка русской поэзии.

29 марта 2012 года во Франции, в госпитале старинного городка Ле-Пюи (Верхняя Луара), на 102 году жизни скончалась одна из самых ярких поэтесс «русского Китая» Ларисса Андерсен. Она оставалась последней из когорты литераторов восточной ветви русской эмиграции. Единственной, кто уцелел с затонувшей «Русской Атлантиды». И пошли лишь круги по воде...

Л.Андерсен, 2011 г. ©Владимир Базан

Ларисса Андерсен родилась в 1911 г. в Хабаровске (до сих пор официальные биографии ошибочно указывали датой ее рождения 1914 г.) в семье офицера царской армии. Вместе с родителями 11-летней девочкой покинула Владивосток в 1922 году с эскадрой контр-адмирала Старка, отправившись в свое пожизненное эмигрантское плавание. Она держала в руках самовар, обернутый маминым бархатным платьем с соболиной оторочкой.

Детство и юность Лариссы Андерсен прошли в Харбине. Семье, как и тысячам русских беженцев, на первых порах пришлось бедствовать. Лариса рисовала портреты американских актеров, расписывала конфетные коробки. Но именно этому городу суждено было стать культурным центром русского зарубежья в первой половине ХХ столетия. Именно здесь возникла знаменитая литературная студия «Молодая «Чураевка» (под руководством Алексея Ачаира), участницей которой стала Ларисса Андерсен. Ларисе было 15 лет, когда она опубликовала свое первое стихотворение «Яблони цветут». И оно сразу определило ее судьбу.

Вокруг нее всегда царила атмосфера восхищения и влюбленности. Белая яблонька, Джиоконда, Сольвейг, Печальный цветок — вот лишь неполный список имен, которыми величали Ларису современники. Ее жизнь можно сравнить с увлекательнейшим романом, увы, почти неизвестным нашим современникам.

У нее была особая, только ей присущая красота: синие глаза, локоны с оттенком благородной меди, чистый овал лица, врожденная грация. Было время, когда Лариссу Андерсен находили удивительно похожей на знаменитую актрису Вивьен Ли. (В наши дни Л. Андерсен вошла в список самых известных русских красавиц ХХ века).

Она была знакома с удивительными людьми своего времени: с Николаем и Святославом Рерихами, Александром Вертинским, Ириной Одоевцевой, Борисом Зайцевым, Зинаидой Шаховской. И это был круг равных.

Александр Вертинский, большой поклонник таланта и красоты Лариссы Андерсен, писал ей: «Мой дорогой друг! Я хочу поблагодарить Вас за Ваши прекрасные стихи. Они доставили мне совершенно исключительное наслаждение. Я пью их медленными глотками, как драгоценное вино. В них бродит Ваша нежная и терпкая печаль «Le vin triste», как говорят французы. Жаль только, что их так мало... Впрочем, Вы вообще не расточительны. В словах, образах, красках. Вы скупы — и это большое достоинство поэта...»

Л.Андерсен, 2011 г. ©Владимир Базан

Имя Лариссы Андерсен взыскательный Евгений Евтушенко занес в составленную им антологию отечественной поэзии ХХ столетия «Строфы века». При том, что Л. Андерсен за свою жизнь в Китае выпустила лишь единственную книжечку стихов «По земным лугам», в Шанхае в 1940 году (вышедшая тиражом 100 экземпляров, она сразу стала библиографической редкостью).

Впрочем, Лариса не только писала прекрасные стихи, она восхитительно танцевала. Помогли в этом «ускоренный хореографический курс» Лидии Дроздовой, воспитанницы Петипа, а также природный талант.

«Танцы в моей жизни были самой жизнью», — говорила Л. Андерсен. В течение 15 с лишним лет она была звездой дальневосточной эстрады в Харбине, в Шанхае. Танцевала в оперетте, иногда в больших балетных постановках. Дважды выезжала с гастролями в Японию. По воспоминаниям современников, на сцене она была великолепна. (Известный историк моды Александр Васильев в 2010 г. приобрёл у Л. Андерсен несколько её танцевальных костюмов для своей коллекции).

Но стихи никогда не покидали Л. Андерсен. В 1943 году бывшие харбинцы-чураевцы организовали кружок «Пятница». В 1946 году они издали сборник «Остров», который считают лебединой песней поэтов русского зарубежья в Китае.

В 1956 году Л. Андерсен покинула Шанхай, выйдя замуж за француза Мориса Шеза. Последовала череда новых путешествий: Индия, Африка, Вьетнам, Таити. Такова была специфика работы мужа (он служил в пароходной компании). Но везде, куда бы ни забрасывала ее судьба, она писала. И всегда по-русски.

После выхода М. Шеза на пенсию в 1971 году семья перебралась в городок Иссанжо, в верховье Луары, в его родные края, где Лариса прожила более 40 лет.

Л.Андерсен, 2011 г. ©Владимир Базан

Здесь мы с ней впервые встретились в 1998 году. Она приехала встречать меня на станцию за рулем своего видавшего виды автомобиля: синеглазая, улыбчивая, в брючках, вишневой замшевой курточке — в тон машины. Тогда меня поразил ее дом с китайским интерьером: лаковые ширмы, резная мебель из вишневого дерева, картины. И — большая кошачья семья из десяти персон. (Л. Андерсен всю жизнь трогательно заботилась о четвероногих друзьях). Здесь, в ее волшебном доме, мы провели много дней, недель, месяцев, разбирая огромный архив, где сохранились рукописи, письма друзей, старые фотографии — бесценные свидетельства эпохи русского Китая (все собрание Л. Андерсен передала в Россию в 2011 г.) Мы восстанавливали «прихотливый узор непростой эмигрантской судьбы». Спустя восемь лет, в 2006 году, в московском издательстве «Русский путь» вышла книга Л. Андерсен «Одна на мосту». Она вернулась на родину стихами. Книга вызвала восторженные отклики. Весь тираж разошелся.

Сюда, в глубинку Франции, в марте этого года я приехала за три недели до ухода Лариссы Андерсен, чтобы проститься. Она еще успела узнать меня. Я — почитать ей стихи. В последние дни Лариса говорила только по-русски. Хотелось подержать за руку, порадовать ее букетиком весенних примул и лиловых крокусов.

Лариса ушла легко, на выдохе. Спустя полчаса после того, как завершил обход больных священник, ее сердце остановилось.

Л. Андерсен будет покоиться в фамильном склепе семьи Шез, рядом с мужем (1988 г.) и отцом, полковником русской царской армии. Последние годы он жил с дочерью, умер в 1961 г. В небольшом городке, затерянном в верховьях Луары, природа которой так напоминала ей родину, Дальний Восток: сосны, горы, бурные речушки.

* * *

Я буду умирать не споря,

Где и как надо хоронить.

Но жаль, что вдалеке от моря

Прервется жизненная нить.

По имени «морская птица»,

Я лишь во сне летать могу,

А хорошо бы очутиться

На том знакомом берегу.

Быть может, та скала большая,

Маяк с проломленной стеной

Стоят, как прежде, не мешая

Индустриальности земной.

И, примирившись с той стеною,

Вдали от пляжей и дорог,

Играет, как играл со мною,

Дальневосточный ветерок.

Там волны шепчутся смиренно

О чем-то мудром и простом,

А меднокудрая сирена

Лукаво шелестит хвостом.

Ведь море было первой сказкой

И навсегда остался след —

Меня прозвали «водолазкой»,

Когда мне было восемь лет.

Вот там бы слечь под крики чаек,

Узнав далекий детский рай,

Последним вздохом облегчая

Уход в потусторонний край.

Меня бы волны покачали,

Препровождая на тот свет,

Где нет ни скорби, ни печали,

Но, может быть, — и моря нет.

Ларисса  Андерсен