Меню

Русский очевидецL'Observateur russeФранцузская газета на русском языке

Меню
вторник, 8 октября 2024
вторник, 8 октября 2024

Гений и злодейство

0:46, 27 января 2011КультураРаспечатать

Анна СТРОГАНОВА

Луи-Фердинанда Селина исключили из списка имен, которые Франция будет чествовать в 2011 году. Этому предшествовали жаркие споры: отмечать или не отмечать пятидесятилетие со дня смерти великого писателя и гнусного человека? «Русский очевидец» попытался разобраться в ситуации.

celine

Луи-Фердинанд Селин

Все началось с того, что известный адвокат, историк и председатель Ассоциации сыновей и дочерей депортированных евреев Франции (FFDJF) Серж Кларсфельд обнаружил в списке лиц, которых Франция будет чествовать в этом году, имя автора «Путешествия на край ночи».

В предисловии к сборнику, представляющему знаменитостей 2011 года, куда вошли, например, Хлодвиг, Теофиль Готье, Блез Сандрар или Жорж Помпиду, говорилось: «Составлять список людей, достойных  чествования — то есть, тех, чья жизнь, творчество, нравственное поведение и ценности, которые они символизируют, признаны сегодня выдающимися — нелегко, но захватывающе. Нелегко, потому что у движущих восхищением пружин своя история».

Возмущение Сержа Кларсфельда было велико. Он потребовал от министра культуры убрать имя антисемита и коллаборациониста Селина из списка «достойных чествования».  Французская «Республика должна поддерживать свои ценности, — написал Кларсфельд, чей отец в 1943 году был депортирован в Освенцим. — Фредерик Миттеран должен отказаться осыпать цветами память Селина, как когда-то Франсуа Миттеран был вынужден больше не класть венков на могилу маршала Петена».

Французская пресса напомнила, что спор о респектабельности Селина не нов. Луи-Фердинанд Селин (его настоящее имя Луи-Фердинанд Детуш), самый переводимый французский писатель XX века после Пруста, называл себя «врагом евреев № 1». В конце 1930-х годов, Селин опубликовал два яростных антисемитских памфлета: «Безделицы для погрома» (1937) и «Школу трупов» (1938).  С конца 1930-х годов Селин вращался в ультраправых про-нацистских кругах, во времена Оккупации публиковал заметки в коллаборационистских газетах, а начиная с 1944 года укрывался в Германии, а затем в Дании.

«Я чувствую себя настоящим другом Гитлера, настоящим другом всех немцев, я считаю, что они — мои братья, они так правы, что они — расисты. Мне будет невероятно тяжело, если они проиграют. Я считаю, что наши настоящие враги  — это евреи и франкмасоны».

Селину и вправду пришлось нелегко. После окончания войны, его осудили за коллаборационизм: год тюрьмы, 50 000 франков штрафа, конфискация половины имущества и лишение гражданских прав. Однако в 1951 году, его адвокат Жан-Луи Тиксье-Виньанкур добился его амнистии. Амнистии зыбкой, так как до конца дней автора «Смерти в кредит» журналисты, если и решались приглашать Селина, то вели себя осторожно, оправдываясь его литературным гением, другие просто не подавали ему руки, считая «мерзавцем».  Не осуществилась и заветная мечта писателя — быть изданным при жизни в самой престижной серии «Плеяд» самого престижного издательства «Галлимар». Первое собрание Селина в «Плеяд» вышло только в 1977 году.

Вот и сейчас, после недели горячих дискуссий «за» и «против» чествования, французский министр культуры Фредерик Миттеран решил, что «возлагать венки к ногам Селина во имя республиканских ценностей, в настоящий момент и, кажется, навсегда, невозможно». В ночь, предшествовавшую этому решению, министр перечитал «Безделицы для погрома». Этого оказалось достаточно для того, чтобы имя Селина исчезло из календаря национальных чествований, несмотря на официальный, отпечатанный десятитысячным тиражом сборник, завизированный Министерством культуры. Фредерик Миттеран, добавил,  однако, что талант писателя виден и в «омерзительных текстах», а свое главное чествование французский классик  уже получил, ведь его имя фигурирует в коллекции «Плеяд».

«Министр культуры стал министром цензуры» отреагировал на это решение министра знаменитый французский писатель Филипп Соллерс, большой поклонник творчества Селина. «То, что гражданин (в данном случае речь идет о Серже Кларсфельде — прим.авт.), требует от президента Республики убрать автора масштаба Селина из официального сборника, опубликованного с разрешения министерства Культуры — ни на что не похоже. Но это лучшая реклама Селину», — заявил Соллерс сайту журнала «Нувель обсерватер». Как и Соллерс, большинство французских интеллектуалов отнеслись к решению Миттерана с непониманием. По мнению известного философа Бернара-Анри Леви, «Препятствовать чествованию юбилея Селина нельзя ни в коем случае. Эта дата, как раз, и должна помочь нам понять, как можно быть одновременно великим писателем и отпетым негодяем».

История с юбилеем Селина возвращает нас к вечному вопросу о гении и злодействе, о выборе между эстетикой и моралью — вопросу, на который, кажется, не стоит искать ответа.

5 комментариев

  1. serge:

    Замечательный материал на вечную тему.

    Браво автору

  2. Житель CCCР:

    Кого сейчас волнуют политические и нравственные пристрастия Шекспира, Гомера и Данте? Кого они любили, кого ненавидели? Никто толком не знает. Волнуют их произведения. А чествовать или не чествовать? ЕМУ уже всё равно. Мы о нём вспомнили, потому что он Талант и Негодяй. А будут ли его читать через 300 лет?..Время покажет. Время — честный человек.

  3. bear:

    Господа,

    вы путаете несколько важных но различных элементов в характеристике персонажа. Судя по статье, этот человек – не негодяй, а фанатик. С юридической точки зения преступления, совершаемые негодяем, и таковые же, совершаемые фанатиком (например, призывы к погромам), не имеют различий. Но вот с моральной стороны различия принципиальные. Негодяй – как правило, циник. Он прекрасно знает, что совершает преступление. Но ему почему-либо хочется это совершить (причина не важна: от меркантильной до идеологической). А фанатик убежден, что совершает благо. Похоже, что Селин был искренне убежден в жидо-масонском заговоре.

    Любопытно, что, как показал Нюрнберский процесс, руководство Рейха, все почти сплошь оказалось негодяями: среди тех, кто присутствовал на процессе в качестве обвиняемых, не было фанатиков. Точнее, они были, но на более низких ступенях. Ибо фанатизм требует верности идее до конца (ну, скажем, как комиссары в Гражданку). Известно, например, что Гете («прославлен» «Списком Шиндлера») умер с именем Гитлера на устах. Это действия фанатика. Да, пожалуй, фанатиком был (точнее, стал) и сам «преступник № 1» — Гитлер. Фанатиком, но, отнюдь не негодяем, был, например, Торквемада – один из самых мрачных персонажей человеческой истории. Фанатизм, – буйство веры при сне разума, – страшная сила.

    Что касается обвинения Селина в коллаборационизме, то голлисты сделали все, чтобы потомки забыли, что легитимной Францией была именно Франция Виши. А «Свободная Франция» была мятежной, повстанческой. За первой шли десятки миллионов французов, за второй – десятки тысяч. И Селин просто был в первой, наиболее многочисленной группе.

    Безусловно, возлагать венков ему не стоит, но то, что он после призывов к погромам посмертно оказался издан в «Плеяде», — это предел того, на что он мог рассчитывать.

    Действительно, нас сейчас не волнуют «политические и нравственные пристрастия Шекспира, Гомера и Данте», но не только из-за их таланта. Просто ни один из этих трех лиц не призывал к массовому уничтожению себе подобных, и не поддерживал этих акций. А вот современник первого из них, и тоже любопытный писатель, пользовавшийся псевдонимом Парфений Уродивый, известен всем читателям этих строк. И споры о его моральном облике идут до сих, и они бесконечны. Ну, а в миру он был более известен как царь Московии Иван Грозный (он же – Иван Васильевич, он же – Иван IV). Псевдоним же «Парфений», что в переводе с греческого означает «девственник», он, по рассказам, принял после того, как изнасиловал несколько сотен девиц, присланных на смотрины царской невесты. Так что споры о моральном облике и преступлениях будут идти не только через 300, но и через 450 лет.

  4. Michel:

    En effet, le médecin des pauvres qu'était Céline n'était pas

    une crapule et il n'a donc jamais été recruté par les nazis pendant l'occupation, ceci malgré son antisémitisme «métaphysique». Les nazis avaient besoin de crapules et de mouchards, pas d'un visionnaire en transes incapable de dénoncer une personne concrète.

  5. Anton:

    С благодарностью прочел задним числом статью и дискуссию. Хорошо, что людей с умом и чувством заботят затронутые вопросы – наверное, действительно, вечные. И это лишний раз показывает, что любой человек, особенно приподнятый над многими, всегда бинарен. Всего там намешано — прав Федор Михайлович и, конечно же, Биар. Селин, как художественный человек, на мой взгляд, очень однобоко увлекся поверхностной стороной, и ему просто не достало времени и спокойной ситуации для дальнейшего и более глубокого раздумья. Иначе он не мог бы не понять, что и в беспокоящем его «еврейском вопросе» все не так уж однозначно. И много чего не укладывается в его простую и ясную обвинительную концепцию. Странно, что при его интеллекте он не захотел увидеть, что и здесь, как и в любом явлении человеческой жизни одной правды не бывает. Но видение своей части правды он выражал с интеллектуальной добросовестностью, нелицеприятно, без лицемерия и в ущерб личным интересам. На негодяйство не похоже, но и много счастья себе и другим он этим вряд ли принес.

    И замечательное микро-эссе Мишеля. Мудро, мерси.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Отправить сообщение об ошибке
  1. (обязательно)
  2. (корректный e-mail)