История и память
О книге «Закат российской эмиграции во Франции в 1940-е годы. История и память» и о проекте Музея российской эмиграции и диаспоры во Франции.
Книга в основном посвящена ряду слабо изученных сторон российской диаспоры во Франции — периоду Второй мировой войны и первым послевоенным годам. Том насыщен (может быть, даже перенасыщен) информацией. Многие факты сообщаются впервые или малоизвестны. Например, об уничтожении де Голлем эмигрантских колоний Средиземноморья — под давлением Сталина, стремящегося депортировать целиком всю старую эмиграцию, в том числе и тех, кто уже натурализовался. Или наличие во Франции ко времени ее освобождения многих тысяч советских граждан.
Большой интерес вызывает богатый материал из полицейского отчета 1948 г. о русской колонии в Париже и комментарии к нему, представленные известным специалистом по российской зарубежной истории Дмитрием Гузевичем (Париж).
В книге противоречивые сведения о генерале А.А. Власове (этот известный участник Второй мировой войны, судя по различным трактовкам пишущих о нем, по-видимому, займет в истории России место, сходное с Шамилем, о котором говорили или как о герое освободительного движения, или как об английском шпионе и враге кавказских народов). Не меньший интерес представляет информация об идеологе власовского движения Зыкове. О нем пишут и Дмитрий Гузевич (в основном в разделе «Мелетий Александрович Зыков»), и авторитетный петербургский ученый Михаил Лепехин (в статье «О первом эмигранте «второй волны» и о последнем эмигранте «первой волны» /необходимые уточнения/»).
Книга содержит множество цитат и статей из малодоступной периодики — в нашу эпоху повышенного интереса к истории эмиграции это настоящий клад.
Некоторые трактовки поражает своей оригинальностью. Например, логичное (хотя и спорное) утверждение Дм. Гузевича об отсутствии принципиальной разницы между геноцидом — уничтожением народов и социоцидом — уничтожением классов только за их социальное происхождение.
Книга представлена читателю в свете предложения организовать Музей российской эмиграции во Франции. Инициативная группа осознает грандиозность и трудность выполнения этого на первый взгляд необъятного проекта.
Уверен, что препятствия могут быть преодолены, особенно, если инициативная группа не будет замыкаться в своей работе и обратиться к наработкам специалистов по эмиграции (в современной терминологии «эмигрантоведов»), количество которых после отмены в России цензуры умножилось.
Помимо осуществимости (с моей точки зрения) предложения инициативной группы создать Музей российской диаспоры во Франции и перечисления некоторых явных достоинств книги, считаю своим долгом указать и на некоторые вещи, вызывающие сомнения и несогласие.
Так, говоря о симпатии русских эмигрантов к гитлеровцам в первые годы войны, пока не были известны их зверства, авторы пишут (с. 25), что большая часть эмиграции поддерживала нападение Германии на СССР, видя в этом поход против большевизма и продолжение гражданской войны (выделено мною. — М.П.). А на с. 44 авторы в числе выводов уже с уверенностью преподносят читателю утверждение: «вторжение германских войск 22 июня 1941 г. на территорию своего союзника по Второй мировой войне, которая началась 1 сентября 1939 г. и в которой участвовали оба государства, спровоцировало начало новой гражданской войны на территории СССР» (выделено мною. — М.П.). Думается, что такой совершенно оригинальный взгляд на 2-ю мировую войну на территории СССР, нуждается в убедительных и подробных доказательствах.
Российская диаспора как сообщество (с. 18-21) описана авторами очень кратко. Может быть, поэтому они не остановились на значительной роли в этом сообществе евреев. Между тем они составляли 1/3-¼ эмигрантов — по нашим данным, из общего числа 15 млн. эмигрировавших россиян евреев было 4,25 млн. В духовной и общественной деятельности русского Парижа евреи играли непропорционально большую роль, я бы сказал, цементировали эту диаспору.
Михаил Осоргин писал: «В культурной (и иной) деятельности российских эмигрантов первое место, лидерство и инициатива принадлежат евреям. <...> Все большие благотворительные организации в Париже и Берлине лишь потому могут помогать нуждающимся русским эмигрантам, что собирают нужные суммы среди отзывчивого еврейства».
Выдвигала евреев в первые ряды и их политическая активность. Большое количество эмигрировавших евреев были меньшевиками (так, все их лидеры, находившиеся в Берлине в 20-е гг., кроме Бориса Николаевского, были евреями; после фашизации Германии они переехали в Париж), эсерами (в эту партию входили все 5 редакторов Парижских «Современных записок» /по определению П.Н. Милюкова, «праздника нашей свободы»/, трое из которых были евреями), кадетами (Максим Винавер, редактор культурнейшего зарубежного журнала «Звено», был одним из основателей и руководителей этой партии).
Перечисляя выдающихся людей из российских эмигрантов во Франции (с. 18), авторы не упомянули Илью Фондаминского, игравшего особую роль в культурной жизни Парижа 20-30-х годов. Ему в эмиграции не было равных по кипучести и разносторонности, неутомимости и бескорыстию дел.
«Листая книгу, — писал Никита Алексеев в рецензии на биографический словарь О. Лейкинда, К. Махрова и Д. Северюхина «Художники русского зарубежья» (1999), — изумляешься количеству евреев. Этот словарь — находка для антисемита: из нее он узнает, что в этом веке чуть ли не половина знаменитых художников, выходцев из России, — эти самые...». Добавим, что синонимом Парижской школы искусств была Еврейская школа.
Особая роль русских евреев, в числе прочего, связана с их преданностью русской культуре и с отсутствием у них (сравни с украинцами, грузинами и некоторыми другими составляющими российской эмиграции) стремления к автономии в России и выходу из нее.
Несколько слов об издании и оформлении книги.
1) В введении (с. 7) говорится о книге как о первом выпуске («...мы уже в первом выпуске включили раздел публицистики» и «...редакция готова публиковать как в электронной форме, так и, затем, на страницах очередного музейно-аналитического сборника»), но ни на обложке, ни на обороте титула ничего не сказано о том, что перед читателем 1-й том, 1-й номер альманаха /сборника/ выпуска.
Естественно было бы присвоить такой серии сборников общее название, хотя бы «История и память», указанное в подзаголовке книги.
2) Корректор и литературный редактор не указаны. Может быть, их и не было? В книге встречаются опечатки, ошибки и неудачные выражения. Возможно, с меньшими требованиями можно было бы отнестись к разделу «Статьи о Музее российской эмиграции и диаспоры во Франции, опубликованные во французской интернет-газете «Русский очевидец», но, думается, некоторые ошибки необходимо исправлять и там.
3) Книга богато иллюстрирована, но удивляет разница между аккуратно подданными цветными иллюстрациями и черно-белыми — очень плохого качества.
Приветствуя планы инициативной группы создать Музей российской эмиграции во Франции и выпускать интереснейшую и содержательную (судя по рецензируемой первой книге) серию, хочется надеяться, что отмеченные недостатки, в основном технического характера, будут сведены к нулю.
Научный руководитель и главный редактор Научно-исследовательского центра «Русское еврейство в Зарубежье»Михаил ПАРХОМОВСКИЙ
С полным текстом рецензии можно ознакомиться на сайтах:1. Заметки по еврейской истории (http://berkovich-zametki.com/2012/Zametki/Nomer8/Parhomovsky1.php).
2. «ЛитБук» (http://litbook.ru)/( http://litbook.ru/article/1950/)
3 комментария
Добавить комментарий
По теме
Зарубежная Россия
Международный конкурс детского творчества
20 июня 2024Зарубежная Россия
К нему не зарастет французская тропа
6 июня 2024Зарубежная Россия
Форум русскоязычных предпринимателей
19 мая 2024Зарубежная Россия
У мемориала «Цветы свободы» в Нуайе-Сен-Мартен
7 мая 2024Зарубежная Россия
Христово воскресение
5 мая 2024Зарубежная Россия
Русская часовня в Монмаранси
18 апреля 2024
Уважаемые дамы и господа,
Ассоциация «Зарубежная Россия» имеет удовольствие известить вас о том, что в рамках шестого Салона русской книги в Российском центре науки и культуры в Париже состоится презентация изданной ею новой книги «Закат российской эмиграции во Франции в 1940-е годы. История и память» и встреча читателей с ее авторами.
Презентация начнется в пятницу, 26 октября, в 14.30 в кинозале Российского центра науки и культуры по адресу:
Le Centre de Russie pour la science et la culture
61, rue Boissière 75116 Paris, France
Téléphone : 01 44 34 79 79
Вход свободный.
Указанную книгу можно будет приобрести на экспозиции в Мраморном зале Российского центра науки и культуры, где также будет возможность пообщаться с отдельными авторами.
Salon du livre russe au CRSC à Paris, dans le cadre des Saisons France-Russie : langues et littératures–2012, consacré au Bicentenaire de la campagne de Russie 1812—2012.
Horaires : •jeudi 25 octobre : 18h00–20h30 : Inauguration du Salon, présentation de l’ouvrage « Zinziver » de Victor Slipenchuk ;
•vendredi 26 octobre : 11h00–18h00 ;
•samedi 27 octobre : 11h00–17h00 (Journée spéciale : Bicentenaire 1812—2012).
По-прежнему в силе нижеследующие каналы приобретения книги:
1. Для лиц, находящихся в Париже – это, как уже указывалось, книжный магазин «Глоб» по адресу 67, B-d Beaumarchais, 75003.
2. Для пересылки книги по почте во Франции просьба обращаться в редакцию «Русского очевидца» по адресу rusoch.fr@gmail.com.
3. Для приобретения книги в России или других странах по почте наложенным платежом или из рук в руки следует связаться с представителями ассоциации «Зарубежная Россия» (соиздателя книги) в Москве. Их российские телефоны:
8-926-706-91-57 и 8-915-245-76-85.
«В духовной и общественной деятельности русского Парижа евреи играли непропорционально большую роль, я бы сказал, цементировали эту диаспору.»
Непропорционально? Ну-ну
Наш уважаемый рецензент, М.П. Пархомовский, и прав, и неправ в своем утверждении, которое процитировал г-н Ксанго. Роль евреев в российском эмиграционном сообществе была, действительно, непропорционально большой по отношению к их процентной численности в Российской империи. Но уже в самой послереволюционной эмиграции
это соотношение иное, и евреи в ее рамках между двумя войнами уступали по численности лишь собственно русским (великороссам). Что касается их «цементирующей роли», как выразилася Пархомовский, то она тоже была, но лишь в отношении интеллектуальной и художественной части эмиграции, а также левого спектра политической (меньшевики и эсэры). Как очевидно, евреи практически не играли роли в военной эмиграции, казачья была просто антисемитской, ну, и, соответсвенно, сложно говорить о других этнических группах. Хотя, скажем, грузинская вполне могла включать и грузинских евреев, но исследований на эту тему я не видел. В любом случае, при переиздании книги совместно с первой частью из «Диаспоры», необходима дополнительная глава, в которой будет рассмотрена ситуация перед оккупацией Франции. Ибо мы за исходную точку брали лето 1940 г., когда и еврейская, и лево-политическая составляющие эмиграции в основном покинули Францию (и, во всяком случае, Париж).