Смех — лучшее универсальное лекарство
Хмурым утром я добиралась через весь Париж на второй Фестиваль йоги* в культурный Центр 104. Угрюмые лица редких пассажиров в метро, которым почему-то понадобилось покинуть дома в этот выходной день, добавляли в портрет субботнего Парижа меланхолические нюансы. Так, не испытывая особого энтузиазма, я зашла в мрачное здание из серого бетона Центра 104. Программа фестиваля и на сей раз оказалась насыщенной и разнообразной. Сколько, оказывается, есть стилей, видов йоги — каждый раз не перестаю удивляться. Трудно перечесть все центры, где преподают эту древнеиндийскую дисциплину. И вдруг взгляд выхватывает некое странное сочетание — йога смеха.
Un matin maussade d'automne, après avoir traversé tout Paris, j'atteignais la seconde édition du festival « Yoga », au centre culturel Le 104. Les visages moroses des rares passagers du métro qui, pour certaines raisons, ont eu besoin de quitter leurs maisons, ajoutent des nuances de mélancolie à l'image du samedi parisien. Ne manquant pas d'enthousiasme, j'arrivais dans le lugubre bâtiment gris en béton du centre 104. Le programme du festival était, pour cette fois, chargé et varié. Il est difficile d'énumérer tous les centres où l'on pratique cette discipline de l'Inde ancienne. Et, soudain, une étrange combinaison attire mon regard : le yoga du rire.
Любопытство и скепсис соперничают в моей голове, пока я разыскиваю нужный зал. В огромном неуютном зале с однотонно серыми стенами уже собралось несколько десятков человек. На лице у большинства из них прочитывается недоумение и, я бы даже сказала, отчуждение, какое случается у людей, когда они отправляются в неизвестность. Корин Коссерон, видная, яркая женщина в центре зала, спешит всех успокоить и сразу начинает рассказывать о себе и объяснять, чем мы будем заниматься.
La curiosité et le scepticisme se mêlent dans ma tête pendant que je cherche la salle correspondante. Plusieurs dizaines de personnes sont déjà réunies dans une salle morose et peu confortable avec des murs du même ton gris. Sur le visage de la majorité d'entre eux se lit la perplexité, je dirais même de l'anxiété, comme quand les gens partent vers la nouveauté. Corinne Cosseron, une femme belle, éclatante, au centre de la salle, se hâte de tous les rassurer, commence d'emblée à parler d'elle et explique ce que nous ferons.
В 2000 году Корин, журналист и постановщик документальных фильмов, вместе со своим супругом, по-видимому, устав от Парижа, решили переехать на юг Франции. Корин уже думала поменять свою профессию, как вдруг увидела по телевизору передачу об индийском докторе Мадан Катария — изобретателе йоги смеха, который создал первый в мире клуб йоги смеха в индийском городе Мумбай. Этот метод распространился по всему миру очень быстро, и теперь в самых разных странах мира существует 5 тысяч таких клубов. Особенно их много в Индии, США, Канаде, Бразилии, Австралии. Так, увидев метод доктора Катария, Корин поняла, что именно это она и искала. Она прошла обучение у создателя метода йоги смеха, посетила клубы в разных странах, изучила психологию, массу литературы. Несколько лет практиковалась в своем городе Фронтиньян — на пляже организовывала уроки йоги смеха для добровольцев, на которые постепенно стали собираться толпы желающих повеселиться. С тех пор каждый год на том же пляже Корин со своими помощниками устраивает международный день смеха, который всегда проходит с ошеломительным успехом; организовывает массу других праздников. С тех пор она открыла свою собственную школу йоги смеха, написала десятки книг на темы: терапия смеха, технология и искусство счастья, влияние смеха, хорошего настроения на здоровье людей, психология позитива, смехология и т.д. Отмечена различными наградами за свою неутомимую деятельность «сеятеля» зерен радости и счастья. Корин и её коллеги проводят семинары, конференции в разных странах мира, ведут различные ателье в служебных коллективах...
En 2000, Corinne, journaliste et réalisatrice de films documentaires, conjointement avec son époux qui se charge des prises de vue, fatiguée de Paris, décide de déménager pour le sud de la France. Corinne pensait déjà à changer de profession quand, soudain, elle vit à la télévision une émission sur le médecin indien Madan Kataria, créateur du yoga du rire et qui fonda le premier club de yoga du rire dans le monde, à Mumbai. Cette méthode s'est très rapidement répandue dans le monde et, maintenant, dans les pays les plus divers, il existe 5000 de ces clubs. En particulier, ils sont nombreux en Inde, aux USA, au Canada, au Brésil, en Australie. En regardant la méthode du docteur Kataria, Corinne a compris que c'était justement ce qu'elle cherchait. Elle a suivi un enseignement chez le fondateur de la méthode du yoga du rire, visitant les clubs des différents pays, étudiant la psychologie et un tas de littérature. Pendant quelques années, elle a pratiqué dans sa ville de Frontignan : elle organisait des leçons de yoga du rire sur la plage pour des volontaires qui prirent peu à peu l'habitude de se réunir afin de se réjouir. Depuis lors, chaque année, Corinne organise sur cette plage, avec ses adjoints, la journée internationale du rire, qui a toujours un succès stupéfiant, ainsi qu'un tas d'autres fêtes. Depuis lors, elle a ouvert sa propre école de yoga du rire, a écrit une dizaine de livres sur les sujets suivants : la thérapie du rire, la technologie et l'art du bonheur, l'influence du rire, la bonne humeur pour la santé des gens, la psychologie positive, la logique du rire etc. Elle a été récompensée de différents prix pour son travail sans relâche de « semeuse » de grains de la joie et du bonheur. Corinne et ses collègues animent des séminaires, des conférences dans différents pays, conduisent différents ateliers dans des groupes de services ...
Корин начинает показывать первое задание, которое вызывает в зале робкие улыбки и смешки. Она совсем не боится и не стесняется выглядеть смешной. Но тут нам всем по её команде приходится изображать первобытного человека, его походку, издавать дикие звуки, разогревая, так сказать, и расширяя свою диафрагму. Потом мы кричим, как самый настоящий Тарзан, и, тут же меняя роль, мы жеманничаем, как Джейн. Зал все больше напоминает вулкан, сотрясающийся от взрывов хохота, топота нескольких десятков пар ног. Задания Корин и её помощницы Мартин превращают зал в бурлящую, беспрерывно движущуюся «магму». Мы должны то «плакать», представляя себя перед грозным шефом, то дико хохотать, то громко звать кого-то на дальней горе в районе Атласа. Люди, которые еще несколько минут назад сторонились друг друга, вдруг превращаются в настоящих детей на переменке в школьном дворе. Мы разбираемся по парам и бегаем по залу, играя в машинки, играем в «кошки», в «рыбаков и рыбок», в «щит и меч», «поливаем» себя щекочущей водой из невидимого душа. Затем, вцепившись в плечи соседа, «едем» на американских горках, то с хохотом вверх, то, строя рожицы друг другу, вниз...
Corinne commence à montrer le premier exercice, qui provoque sourires et petits rires timides dans la salle. Elle n'a pas du tout peur et n'est pas embarrassée d'avoir l'air ridicule. A son commandement, il faut représenter un homme des cavernes, sa démarche, émettre des bruits féroces, en chauffant, pour ainsi dire, et en dilatant son diaphragme. Ensuite, nous crions comme un véritable tarzan et, changeant de rôle, nous minaudons comme Jane. La salle rappelle plus un volcan ébranlé par des explosions de rire, les piétinements de plusieurs dizaines de paires de jambes. Les exercices de Corinne et de son assistante Martine transforment la salle en un magma bouillonnant, continuel et mouvant. Nous devons alors « pleurer » en se présentant devant un chef terrible, rire sauvagement, appeler fortement quelqu'un sur une montagne éloignée de l'Atlas. Les gens qui, il y a encore quelques minutes, s'évitaient, se métamorphosent soudain en véritables enfants en récréation dans une cour d'école. Nous nous mettons par paire et courons à travers la salle, jouant aux petites voitures, nous jouons à « chat », aux « gendarmes et aux voleurs », aux « chevaliers », nous nous arrosons avec les gouttelettes d'eau d'une douche invisible. Puis, accrochés aux épaules du voisin, nous allons sur des montagnes russes, encore en riant, en haut, minois encore en ordre de marche, en bas ...
Пишу эти строки и представляю ухмылки некоторых читателей, мол, разве это дело для взрослых людей? Ну, а я думаю, почему только детям разрешено смеяться, резвиться, веселиться без оглядки? Я же была рада, что мне позволили в течение полутора часов вернуться в детство и не строить из себя серьезную взрослую даму. Ведь хмурое настроение, скепсис, они также заразительны, как и смех. Так что, я предпочитаю подхватить «вирус» смеха.
J'écris ces lignes et je me doute des sourires malicieux des lecteurs ; cette affaire est-elle vraiment pour les adultes? Alors, je me demande : pourquoi permet-on seulement aux enfants de rire, de gambader, de s'amuser sans se soucier de quoi que ce soit ? J'étais heureuse que l'on m'ait permis, durant 1 heure ½ , de retomber en enfance et de ne pas donner l'image d'une dame sérieuse et adulte. Comme chacun sait qu'une humeur morose et le scepticisme sont aussi contagieux que le rire. De sorte que je préfère attraper le « virus » du rire.
Самое удивительное начинается под конец, мы ложимся на пол для так называемой медитации смеха. Вообще-то слову «медитация» в разных странах придают разное значение. На Западе в словарях объясняется, что это «размышление». В Индии медитацией называют, наоборот, способность отстраниться от всего, очиститься от мыслей. Мы же лежим в зале после урока Корин, где медитацией в классическом понимании слова заниматься все равно нет возможности. Зал сотрясается от смеха, причем, неравномерно. То тут, то там смеются. Кто громким басом, кто заливается звонко, как тонкий колокольчик. Плечи соседей, соприкасаясь, содрогаются от хохота, который будто электрический заряд перекидывается дальше. Смех перекатывается беспорядочно по всему залу, как ртутный шарик. Даже когда Корин начинает призывать к тишине, смешинка продолжает перелетать то туда, то сюда. Но вот, наконец, все стихает, Корин просит охарактеризовать наше состояние одним словом и запомнить его. Позже, когда медитация заканчивается, все произносят эти слова: «Радость... Веселье... Нежность... Чудо... Успокоение... Счастье...»
Перед тем, как разойтись, одна женщина вдруг говорит: «А я почему-то не смеялась во время медитации, и моя соседка не смеялась. Может, я использовала свою квоту смеха во время всего урока?» Корин рассказывает, как однажды после года занятий на пляже во Фронтиньяне журналисты проводили опрос учеников: какой результат после года занятий йогой смеха? Кто-то стал говорить, что он раньше не мог плакать, а теперь плачет, другой объяснял, что раньше не мог злиться, ругаться, а теперь может... Корин объясняет, что после занятий йогой смеха не все смеются беспрестанно. Если у человека в сердце собралось больше печали, то первые эмоции, извлекаемые при йоге смеха, будут, скорее всего, грустные. Так что путь к смеху нужно проделать более длинный... После йоги смеха в кулуарах фестиваля я еще встречаю тех, с кем мы плечом к плечу «медитировали, смеясь», и у нас сразу улыбки растягиваются на лицах, мы перемигиваемся или обсуждаем, как мы играли в «кошек».
На следующее утро тем же метро добираюсь на второй день фестиваля йоги. Станции более пустынные, но настроение бодрое, город кажется великолепным, высотки 19-го округа веселят, голубой цвет неба выглядит чистым и прозрачным. В этот день я вооружаюсь фотоаппаратом, чтобы запечатлеть новый урок Корин Коссерон. И напеваю вдруг вспомнившуюся песенку из детства:
«От улыбки хмурый день светлей. От улыбки в небе радуга проснется. Поделись улыбкою своей, и она к тебе не раз еще вернется...»
*О первом фестивале йоги «Русский очевидец» писал год назад.
Le plus étonnant commence vers la fin. Nous nous allongeons sur le sol pour, ce qui s'appelle, la méditation du sourire. En général, les différents pays attribuent à ce mot « méditation » une importance différente. En Occident, dans les dictionnaires, il est expliqué que c'est « une réflexion». Dans la méditation indienne, on la définit au contraire comme une capacité à s'écarter de soi, à purifier l'esprit. Nous restons donc couchés dans la salle, après la leçon de Corinne, où pratiquer la méditation dans le sens classique du mot, de manière égale, n'est pas une possibilité. La salle tremble de rire, mais inégalement. Encore ici, encore là, on rit, qui d'une voix forte de basse, qui d'une sonorité ressemblant à de fines cloches. Les épaules des voisins, contigües, tressaillent de rire qui, comme une charge électrique, passent plus loin. Le rire s'échange pêle-mêle à travers toute la salle, comme un ballon au mercure. Même quand Corinne commence à appeler au calme, de petits rires continuent de voler tantôt là-bas, tantôt ici. Mais voici la fin, tout se calme. Corinne demande de définir notre état en un mot et de le garder en mémoire. Plus tard, quand la méditation se termine, tous prononcent ces mots : « joie ... gaieté ... tendresse ... miracle ... apaisement ... bonheur ... ».
Avant, comme on s'en allait, une femme dit soudain : « Je ne sais pas pourquoi je ne riais pas pendant la méditation, et ma voisine non plus ; peut-être que j'avais utilisé tout mon quota de rire pendant la leçon ? ». Corinne raconte comment, une fois, après une année de pratique sur la plage, à Frontignan, des journalistes posaient la question suivante aux élèves : Quel est le résultat après une année de pratique du yoga du rire ? Quelqu'un a répondu qu'avant il ne pouvait pas pleurer, et que, maintenant, il pouvait ; un autre a expliqué qu'avant il ne pouvait pas se mettre en colère, jurer et que, maintenant, il pouvait. Corinne explique qu'après la pratique du yoga du rire, tous ne rient pas continuellement. Si la personne a le cœur plein de tristesse, alors les premières émotions extraites par le yoga du rire seront probablement tristes. De sorte que le chemin vers le rire nécessite une pratique plus longue. Après le yoga du rire, je rencontre encore ceux avec lesquels, épaule contre épaule, « nous avons médité, ri », et, soudain, nos sourires s'élargissent sur nos visages, nous clignons de l'œil ou discutons comme nous jouions « à chat ».
Le matin suivant, en métro, je me rends au 2ème jour du festival de yoga. Les stations sont plus désertes mais, l'humeur alerte, il me semble que la ville est magnifique, les gratte-ciels du 19ème arrondissement me réjouissent, la couleur bleue du ciel m'a l'air propre et claire. Ce jour, je m'arme d'un appareil photo pour imprimer la nouvelle leçon de Corinne Cosseron. Et je fredonne soudain une chanson de mon enfance qui me revient en mémoire: «Partage ton sourire et il va revenir vers toi.»
3 комментария
Добавить комментарий
По теме
Наши встречи
«Дорогу к той весне» вспомнили в Париже в Российском центре на Бранли
9 мая 2017Наши встречи
В Москве тоже выбирают президента Франции
7 мая 2017Наши встречи
«Бессмертный полк» 8 мая в Париже
5 мая 2017Наши встречи
Наша страница в Фейсбуке
3 мая 2017Наши встречи
Французская гастрономия в русском коровнике
2 мая 2017Наши встречи
Спектакль вахтанговца в Париже
19 апреля 2017
Да, хорошая статья, мне понятны те эмоции, что вызвал этот тренинг, в нашем городе тоже как-то попала на подобный, у нас проводил Дишанди, обычно он ведет йогу, тоже не совсем обычную, называет ее системой Vividus, а этой осенью организовал Клуб смеха. Как приятно читать и знать, что эта необычная йога доктора М. Катара так популярно далеко за пределами Индии, т.е. понятна всем-все-всем! Спасибо автору!
Спасибо за статью. Бывают дни иногда, прихожу домой и прошу поставить какой-нибудь смешной фильм, чтобы посмеяться и отдохнуть. Так что Йога смеха — это необычно и интересно.
Практикую Йогу смеха много лет (называл её по другому).
Вещь позволяющая быть счастливым и в 60 лет — и в...