Горе от ума
Продолжение
Вот на авансцене СМИ промелькнула франко-сенегальская писательница Мари Ндиайе , обладательница последней Гонкуровской премии, недавно прославившая себя заявлением, что жить ей в такой чудовищной стране, как Франция Саркози и Эрика Бессона (министр иммиграции), невозможно, и поэтому она спасается в Берлине. Чего же она, собственно, хочет? Чтоб каждый, кому заблагорассудится, со своим табором устраивался во Франции, заявляя: «Нам здесь подходит, мы остаемся, потеснитесь, пожалуйста». Я бы первый сбежал из такой страны. Думаю, остальные последовали бы.
К счастью, не все стремятся впихнуться во Францию со своим табором. Вот молодая писательница Файза Гуэн* родом из проблемных арабских предместий Франции. Ее раздражает, что перед ней лебезят и с ней сюсюкают журналисты, и все это для того, чтобы уверить ее, что хоть она и арабка, но это ровно ничего не значит, все абсолютно в порядке и совершенно не о чем беспокоиться. Она бы предпочла, чтоб ее принимали за француженку, а то, что она арабского происхождения, оставалось бы для других (а значит, и для нее) на втором плане. Вся надежда страны на то, что подобные настроения возобладают среди иммигрантов.
Собственно, об этом и мечтает Саркози. Он хочет сказать, что для того, чтобы страна могла нормально существовать, ее жителей должна объединять какая-то общая идея. В принципе, все равно какая, но уж раз они все собрались во Франции, то естественнее и проще всего объединяться под знаком французского языка, культуры и традиций, которые, в конце концов, уж не самые последние на свете. Иммигрант должен понять, что это не проявление национализма или расизма, это просто самое прагматичное решение проблемы. Конечно, если иммигрант появляется в стране в пожилом возрасте, то он просто физически не способен освоить чужую культуру. Но его гражданским долгом является хотя бы не мешать своим детям усваивать культуру их новой страны, при этом никому, разумеется, не возбраняется помнить и культуру своей исторической родины.
Все это, конечно, одна теория, слова, а как все это реализовать на практике? Тут Саркози молчит, как рыба, потому что эта тема слишком опасная. Очевидно, что правительству придется осуществлять мягкое и осторожное моральное и материальное давление в сторону распространения «французского образа жизни» не в силу мнимого превосходства последнего**, а в силу его практического удобства в данной ситуации. Если кто хочет знать, как живет страна без объединяющей идеи, может полюбоваться на нынешнее Сомали.
Во многом Саркози и сам виноват в возникшей в СМИ неразберихе. Он, как и всякий политик, настолько запуган «шакалами пера» (чего ему стоила, например, вырвавшаяся у него в сердцах еще в бытность его министром внутренних дел фраза: «Нужно прочистить пригороды каршером (парогенератор — ред.)», хотя в душе так думает почти каждый француз), что привык выражаться предельно осторожно и уклончиво, чтобы «шакалам» не за что было зацепиться. Зато теперь не всякий поймет, о чем он толкует. Приходится читать между строчек, как в добрые старые советские времена. Недавно в «Ле Монд» он выдал, наконец, нечто членораздельное: « Je suis pour le métissage mais contre le communautarisme », что можно перевести как: «Я за смешанные браки, но против национальных общин, гетто». Одним словом, Бог с ней, с «чистотой расы», лишь бы не «таборизм». Вполне разумно, на мой взгляд.
И вот с такими разумными, правильными идеями Саркози вздумал обратиться к нации, рассчитывая, что раз идеи умные, то даже левые интеллектуалы станут их с ним серьезно обсуждать и поддерживать. И это еще в предвыборный период! Вот уж воистину «горе от ума»! Но интеллектуалы обязательно входят в политическую когорту. Они будут кусаться и плеваться, уцепившись за один лишь понятный массам во всей этой какофонии сюжет — национализм, — и будут топить Саркози, цепляя ему этикетку шовиниста и лепеновца. Тут я вовсе не предубежден против левых интеллектуалов, правые на их месте делали бы то же самое — таковы правила политической игры. Правые, похоже, и сами не рады, что ввязались в эту историю. Саркози подставил их под удар в очень неподходящий момент.
Вот так и не получилось у президента полноценного общения со своим народом на интеллектуальной почве...
*Philosophie magazine N° 35, décembre 2009
**Любопытно, что это так в теории обстоит, на деле-то несколько иначе. Так Саркози говорит об исторической «исключительности Франции, которая происходила не из чувства собственного превосходства, а от сознания особого послания, которое дано ей донести до народов и служить им притом образцом для подражания». Таким образом, мы имеем уже, по крайней мере, четыре мессианских народа на свете, и если покопаться, наверняка можно будет еще немало подобных накопать.
Браво, Арвид Крон!
Тема важная и злободневная.
Спасибо на добром слове
Нелегко шагать не в ногу, поэтому особый респект автору. Он твердо, убедительно и вполне политологически подал голос там, где принято отводить глаза и растерянно разводить руками. И он прав: однозначных ответов здесь, пожалуй, и не найти. Уже хотя бы потому, что сам Саркози оказывается перед лицом явного противоречия: принятая в Евросоюзе политика поощрения культурного разнообразия и поддержки меньшинств в их стремлении к самоорганизации в культурно-этнические общины весьма привлекательна, но порой ведет именно к разобщению и коммунитаризму. Вот и получается, что не поддерживать – нехорошо и поощрять – плохо. Казнить нельзя помиловать.
Уточненение, сделанное Антоном насчет общей политики Евросоюза, совершенно справедливо, насколько я могу судить.