Для Пятой Французской Республики ноябрь 2020 года — месяц особый.

Об этом не устают напоминать массовые публикации в национальной прессе и передачи на телевидении.

Памятник де Голлю в Париже на Елисейских полях возле Большого дворца. ©Владимир Базан

9 ноября страна вспоминала 50-ю годовщину смерти генерала де Голля, который после Второй мировой войны, стал одним из основателей этой Пятой Республики и ее президентом с 1959 по 1969 гг. При ней мы живем и поныне.

22 ноября этого года Франция будет отмечать 130-ю годовщину рождения Генерала, так его называли соотечественники. И всем сразу становилось понятно, о ком речь.

Де Голль был великим французом XX века. Таким же, как Наполеон века XIX-го. В сознании нации это прочно укоренилось. Со всеми своими достоинствами и недостатками, завоеваниями и ошибками.

Главная мэрия Парижа, июль 2010 г. Портрет сделан из фотографий военных разных званий. ©Владимир Базан

К тридцатой годовщине смерти де Голля был снят документальный фильм о его жизни после того, как он перестал быть президентом всех французов.

В кадрах появляются те, кто сопровождал его в последние годы жизни. Кто помнит президента, отправившегося в путешествие обычным туристом сразу после отставки.

Сначала в Ирландию. Там он приступил к написанию «Мемуаров надежды» — о периоде своего президентства. Но из запланированных трех томов успел выпустить лишь один. Франк Флоик, юный адъютант, сопровождавший чету де Голлей, вспоминает, что спал Генерал очень мало, по утрам писал, иногда немного работал после обеда. Почему «Большой Шарль» (одно из его прозвищ) выбрал для поездки такое депрессивное направление, хмурое побережье с вечными ветрами, сказать трудно. Может потому что далекие его предки по материнской линии пришли во Францию именно с тех земель.

Потомки владельцев отеля, в котором остановился президент, рассказывают, что его визит держался в строжайшей тайне. Только деду, который по счастью был плотником, пришлось зачем-то делать новую, нестандартных размеров кровать. А садовникам, по воспоминанию на тот момент совсем молоденького стажера, было дано указание срезать все самые высокие ветки, которые висели над прогулочными дорожками. «Большой Шарль» не должен был склонять головы даже во время прогулки.

Потом на Ситроене, прозванном « Богиней», он с женой Ивонной проехал по испанскому побережью. Переезды на автомобиле из одного городка в другой иногда занимали по 5 часов в день. Для немолодого человека – удовольствие сомнительное. Но де Голль был неутомим во всем. Пикниковали в пути, адъютант запасался обычной корзинкой с едой в гостинице перед отъездом. В некоторых отелях случались неловкости. Их владельцы не хотели брать с Генерала плату за проживание, власти городков заявляли, что де Голль их гость. «Человек 18 июня» (еще один его псевдоним) возмущался и был непреклонен. Я такой же турист, как и все – заявлял он и платил по счетам.

Главной загадкой для репортеров тогда была встреча де Голля с уже престарелым Франко. Случится она или нет. Президент встретился с главой испанского правительства.

Биограф Генерала Эрик Руссель объясняет эту встречу тем, что во время войны Франко разрешал французам укрываться в своей стране. И не позволил немцам вступить на испанскую территорию.

О чем они беседовали? О политике, в том числе и о том, как американцы завязли во Вьетнаме.

На неделю де Голли сняли отель на побережье. Генерал как всегда спал по четыре часа в сутки и писал мемуары. Каждый день старался проходить по два километра. Ему было уже под восемьдесят, но на обед и на ужин он исправно заказывал по четыре блюда.

А возвращаясь с отдыха в родной Коломбе-ле-Дёз-Эглиз провел на автотрассе десять часов.

С 1969 года и до кончины 9 ноября 1970 года Шарль де Голль с супругой проживали в поместье La Boisserie  в Коломбе-ле-Дёз-Эглиз (Colombey-les-Deux-Églises), приобретенном еще в 1934 году.

Завещание Генерал составил загодя. Он просил похоронить его в Коломбе, рядом с дочерью и чтоб на камне написали лишь «Шарль де Голль». И ничего более. Он описал свои похороны так: без национальных почестей, никаких министров, президента, и пр. Разрешил присутствовать только Французской армии, но скромно — без музыки и фанфар.

Запретил любые речи в церквях или парламенте. Заранее предупредил, что посмертное присвоение ему каких бы то ни было наград и званий любых стран станет нарушением его последней воли.

Единственное, что позволил: гражданам Франции, независимо от их социального статуса, сопроводить его в последний путь. Но в полном молчании.

Надо ли говорить, что народ шел и шел поклониться своему Генералу.