Меню

Русский очевидецL'Observateur russeФранцузская газета на русском языке

Меню
четверг, 28 марта 2024
четверг, 28 марта 2024

Лукас Кранах Старший

Елена ЯКУНИНА0:27, 10 марта 2011КультураРаспечатать

Итальянскому возрождению так часто посвящаются парижские выставки, что, кажется, другого и не было. Оказывается, было — совсем иное, но тоже возрождение. Немецкое.

adameteve

"Адам и Ева", около 1510 ©Museum Narodowe w Warzawie

И самый немецкий из всех германских представителей — Лукас Кранах Старший. Он родился на юге Германии, в маленьком городке Кранахе. Заметили его в Вене, а уж знаменитостью стал он в Виттенберге. Как считали современники, талант его не дотягивал до гениального Дюрера. Но старшему Кранаху так хотелось сравняться со светилом, что многие сюжеты Альбрехта Лукас старательно переносил на свои доски. Не зря на выставке в Музее Люксембурга, которая названа «Кранах и его время», висит несколько гравюр Дюрера, и перекличка с ними картин главного героя экспозиции явна и однозначна. Чего стоят хотя бы «Меланхолия», «Адам и Ева» или «Распятие». А кроме гравюр Дюрера, других художников того времени на выставке почти нет.

Кранах Старший был на редкость удачливым предпринимателем, его мастерская представляла собой успешный бизнес, который приносил не только славу, но и немалые деньги: художник слыл одним из самых зажиточных горожан. Сначала он стал советником, потом даже бургомистром Виттенберга. Фридрих Мудрый пожаловал мастеру герб, на котором была изображена змея с распахнутыми крыльями, несущая рубин. И Кранах удачно использует крылатую тварь как свою подпись на картинах. Со временем змея стала клеймом мастерской, в которой трудились не только безымянные мастера, прилежно усваивавшие стиль хозяина, но и два сына художника, Ганс и Лукас Младший. Заказы поступали со всех сторон, производительность труда была, как и положено в той стране, готовая продукция исчислялась тысячами (!) картин. Да и жил Кранах Старший долго, не в пример Дюреру. А работала его команда так качественно, что теперь у специалистов гора неразрешенных проблем: кому что приписать. Поэтому ателье Кранаха-отца — это, вообще-то, и есть его время: и сами художники и то, что они рассказали своими красками.

Кранах Старший был придворным мастером и получал 100 флоринов в год. Таким жалованьем могли похвастаться лишь особо приближенные курфюрста. Но горе, все же, заглянуло и в дом этого счастливца: в 24-летнем возрасте умирает старший сын Ганс. Отныне все работы отца делятся на «до» и «после». Крылатая змея в подписи теперь скорбно опускает крылья.

autoportraitkoblenz-ss

"Автопортрет", 1531 ©GDKE Rheinland-Pfalz

Известен всего один автопортрет художника, хотя он и любил вставлять свое «я» в многофигурные композиции. Крепкий такой немецкий мужик со стрижкой под горшок, его облик мало напоминает утонченные профили чинквеченто.

Кранах Старший известен как ангажированный летописец. Он оставил истории многочисленные портреты Мартина Лютера и его окружения. Отец Реформации тоже ничем особым внешне не выделялся: провинциальный бюргер, крестьянские грубые черты лица. Но, не будь Кранаха, каким бы вообразили Лютера потомки? Последний также пользовался покровительством Фридриха Мудрого, а Виттенберг стал родиной протестантизма. И Кранах принял сторону протестантов. Правда, вера у него была, все же, какая-то двоякая: от заказов католической церкви мастерская не отказывалась, и подтверждений тому сегодня много в Музее Люксембурга.

lucrece1510-13

"Лукреция", около 1515 ©частная коллекция

Особый зал выделен для самой популярной темы художника — обнаженной натуры. Историки утверждают, что все началось с «Венеры и Амура», которая принадлежит Санкт-Петербургскому Эрмитажу. Несмотря на постоянные отсылки, которыми изобилует нынешняя выставка, сей картины как раз в Париже и нет. Но именно она — начало всех Ев, нимф и прочих ню, которые с избытком производились в виттенбергской мастерской. «Аллегория правосудия», чью наготу никак не скрывает и даже подчеркивает прозрачная вуаль, предназначалась, конечно, не для присутственных мест. Да и все вариации «Адама и Евы», представленные в залах, заказывались для альковов и будуаров. Четыре варианта «Лукреции», дамы благочестивой, не вынесшей позора и заколовшей себя ножом, говорят не о добродетели, а о чувственном начале. Лукреция в мехах, удачно оттеняющих прекрасную грудь, восхищает красотой, а не подвигом.

Обнаженные Кранаха удивительны. Они написаны в полный рост на черном фоне, без особой заботы о пространстве. И этот контраст темной «драпировки» и ослепительного тела просто бьет по глазам. Сексуальны они? Не знаю. Но оторвать от них взгляд и перейти в другой зал трудно.


Музей Люксембурга

19, rue de Vaugirard

75006 Paris

До 23 мая

1 комментарий

  1. Дюфуроа:

    Замечательная статья!Спасибо автору!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Отправить сообщение об ошибке
  1. (обязательно)
  2. (корректный e-mail)