В 2004 году я собирала сведения об архитекторах Русского Зарубежья Франции, поэтому искала русские фамилии и на могильных плитах. 37 имен оказались на кладбище городка Розе-ан-Бри (Rozay-en-Brie) в 50 км от Парижа в департаменте Сена и Марна.

Тут с 1935 по 1973 годы была Воскресенская обитель, так называли Русский Дом отдыха и «приют для старушек».

Заброшенные русские могилы в Розе-ан-Бри

Около могилы игуменьи Мелании я заметила бетонный участок (5×7метров), обозначенный двухметровым православным крестом из железа, никаких объяснений больше не было. В западной части кладбища имеется еще один участок белоэмиграции, который состоит из группы каменных памятников с православными крестами, их примерно двадцать.
Поиск я продолжила в архиве местной мэрии, где в книгах регистрации смерти за 1935—1970 годы удалось обнаружить уже имеющиеся у меня 37 фамилий, списанных с могильных плит, и еще новых 73, показавшимися мне русскими.

Понятно, не все из них были похоронены в Розе-ан-Бри. В этом архиве я нашла и запись, что мадам Лихачева (игуменья Мелания) купила несколько могильных мест. За разъяснениями я обратилась к потомкам белоэмигрантов супругам Владимиру Владимировичу и Людмиле Николаевне Ленци.

Они сообщили, что после ликвидации Воскресенской обители в конце 1970-х годов русские могилы, разбросанные по территории кладбища, были собраны в одну костницу — указанный выше бетонный участок

К сожалению, только 60 именных надписей можно было прочитать тогда, но могил было больше. Судя по моему списку, в костницу было положено не менее 100 человек.

Чтобы продолжить поиск я отдала в 2004 году этот список составителям биографического словаря «Российское зарубежье во Франции», а также составленные мной списки на кладбищах департамента Сена и Марна в Руаси-ан-Бри, Кулумьи, Озуар-ля-Ферьер, в Коломбеле (Нормандия), Грасс (Прованс). Я передала им также собранные мной сведения об архитекторах. Словарь был опубликован в 2008 году, где можно видеть часть моих сведений и мою фамилию в списке помощников.

По анализу этого словаря и других источников мне удалось сделать некоторые уточнения в списке имен упокоившихся в костнице Воскресенской обители. Например, среди них есть духовенство: Сенюков отец Варнава (Тула, 13.7.1879-14.9.1952), монах с 1901 г., Болотова (мать Олимпиада) (Вятка, 4.7.1881-28.10.1964) и Сумневич (ур. Кабанова) монахиня Юлия (Благовещенск, 1881—1967), Озолина Наталья (монахиня Никодима) (Оренбург, 1871—1958), Яковлева (монахиня Рафаила) (?-1944), вероятно, есть другие духовные лица.

О Воскресенской обители имеется достаточно опубликованной информации, но, на мой взгляд, нигде не сказано о главном: во-первых, что в 1935 году, когда она создавалась, подобных, но светских, «убежищ» у белоэмиграции было несколько в разных регионах Франции;
Во-вторых, она являлась первым по времени создания православным центром в департаменте Сена и Марна.

Правда, как показал устный опрос, сюда всех привлекали хорошие условия для отдыха. Но в жизни белоэмиграции, обитель, якобы, занимала скромное место на фоне таких белогвардейских центров как в Аньере, Медоне (Подпарижье), Коломбеле (Нормандия) и др. Так ли это?

С 1935 по 1972 гг. в Розе-ан-Бри на улице Римская, 31 находился Русский Дом отдыха и «приют для старушек». Организатором его была монашеская община из храма Христа Спасителя г. Аньера во главе с монахиней Меланией (Лихачева Екатерина Любимовна).

20 октября 1935 г. в день освящения домовой церкви произошло «чудесное» обновление потемневшей иконы с древним образом Воскресения Христова, поэтому храм стали называть «Воскресенским», а Дом — «Воскресенской обителью». До сих пор 20 октября в честь Иконы проводится праздник в церкви Христа Спасителя в г. Аньере, куда ее перевезли в 1972 г.

К иконе в Розе-ан-Бри часто приезжали известные в русском зарубежье религиозные и общественные деятели: учредитель Обители митрополит Евлогий (Георгиевский), ее благочинный епископ Мефодий (Кульман), ректор Свято-Сергиевского богословского института митрополит Владимир (Тихоницкий), Отец Александр (Чекан), архимандриты Сергий (Мусин-Пушкин) и Алексей (Киреевский), инокиня Мария (графиня Толстая), профессор Н.С. Арсеньев и др.
Многие русские семьи перебрались в Розе в годы гитлеровской оккупации. Во время сражений, которые шли под городом, они искали спасение в Воскресенской обители и находили утешение перед Чудесной иконой и в беседах с матушкой Меланией.

В воспоминаниях руководителя всей церковной жизни белых русских митрополита Евлогия (1868—1946 гг.) отмечено, что сначала он планировал на базе этого Дома создать первый во Франции русский монастырь и даже в 1941 г. утвердил специальный монастырский устав. В 1944 г. мать Меланию он возвел в сан игуменьи, то есть монашеская обитель уже фактически им стала (10 сестер).

Настоящий же монастырь был создан в 1946 г. в более тихом месте Бургундии, в деревне Бюси-ан-От. Однако, как говорится, его ведущие кадры — первые организаторы монахи были подготовлены, вернее, проверили себя духовно, именно в Воскресенской обители в Розе-ан-Бри.

Еще в 1938 г. из нее выделилась община, которая создала скит в с. Муазене-ле-Гран (регион Сена и Марна). Поэтому, на мой взгляд, с полным правом можно говорить, что

в «русской» Франции именно в Розе-ан-Бри начиналось монашеское движение и зарождался первый монастырь

В то же время Обитель оказалась первым по времени образования очагом православия в столичном департаменте Сена и Марна. Точнее, первая русская монашеская община во Франции была организована в г. Аньере, но вскоре она переехала в Розе-ан-Бри, где ее деятельность развернулась по-настоящему.

С этими выводами я поделилась в 2007 году с доктором богословия Бобринским Борисом Алексеевичем. Он согласился и добавил, что еще одним важным доказательством является то, что в церкви Воскресенской обители в Розе-ан-Бри богослужения проводились каждый день, а в других русских храмах этого департамента только по выходным.

В Розе-ан-Бри проживали участники Первой мировой войны и их родственники:

Вендт (Отец Ефимий), офицер Тиханович И. (могила в Rozay-en-Brie), казак Герасименко А.(безымянная могила в костнице Rozay-en-Brie), полковник Пономарев Андрей, Гурко Варвара (могила в Rozay-en-Brie) — вдова офицера, она же сноха генерала Василия Гурко, баронесса Солодовникова-Рамбах (Бахрушина) (безымянная могила в костнице Rozay-en-Brie) — вдова подполковника, Князев К. — сын адмирала, игуменья Мелания (Лихачева) – сестра милосердия и вдова полковника (могила в Rozay-en-Brie) , Семенов-Тяншанский (Отец Александр), Терешкевич (Отец Авраамий), полковник Сергей Усов и его жена Анна Усова — сестра милосердия (могилы в Rozay-en-Brie), сестра милосердия Елена Нечаева (безымянная могила в костнице Rozay-en-Brie) — вдова и биограф религиозного философа Г. Федотова, сестра милосердия Анастасия Яшвиль (безымянная могила в костнице Rozay-en-Brie) — княгиня бывшая попечительница женских училищ и вдова губернатора г. Симбирска, Быстрицкая София — вдова военного летчика (могила в Розе-ан-Бри) и др. В Розе обитали члены семей знаменитых родов Толстых, Львовых, Дурново, Воронцовых-Вильяминовых, Татищевых, княгиня А.Л. Шаховская (Фон Книнен) и др.

Таким образом, если на здании бывшей «Воскресенской обители» устанавливать мемориальную доску, то она будет посвящена памяти не только «военной» белоэмиграции, но и монахам «русской» Франции. Она будет иметь не только статус памятника местного значения, но и межгосударственного, России и Франции.

В начале 1970-х годов во Франции, для улучшения качества обслуживания пансионеров в домах для престарелых, были предъявлены требования по соблюдению норм пожарной безопасности, санитарно-гигиенических условий, а также к профессиональной подготовке обслуживающего персонала. К примеру, шеф-повар должен был быть дипломированным специалистом.

Найти возможность для выполнения всех требований не удалось, поэтому в 1973 году было принято решение о ликвидации Русского дома в Розе-ан-Бри.