Музей Люксембурга находится не просто в Париже, но в черте Люксембургского сада, там, где заседает Сенат — верхняя палата парламента страны, и к небольшому европейскому государству отношения не имеет. В XIX веке он стал первым французским музеем современного искусства, т.е. там изначально выставлялись только работы живых художников. Теперь все наоборот. Какой бы разнообразной ни казалась экспозиционная деятельность самого старого публичного музея страны (он открылся задолго до Лувра), пристрастия к старым итальянцам и, в частности, к эпохе Ренессанса у него не отнять.

"Богородица с младенцем", 1490-1493 ©Archives Alinari, Florence, dist.RMN-Grand Palais

Этой весной в музее открылась выставка Чимы да Конельяно (Cima da Conegliano). Венецианский художник жил в одно время с Джованни Беллини (правда, Джованни был на 20 лет старше). Чиму иногда считают последователем последнего или пишут, что он работал в мастерской Беллини. Но все эти факты недостаточно документированы, и как было на самом деле, сказать трудно. Влияние, конечно, было, но нет такого художника, который в те или иные моменты не испытывал влияния старшего по гильдии. Потомки же говорили, что Чима был лучшим рисовальщиком своей эпохи. Хорошо известно, что венецианские дожи ставили его религиозную живопись выше работ других современников.

Но Чима фактически, кроме как на религиозные темы, картин и не писал. Только на парижской выставке собрали десять его Марий с младенцем. Висят они в ряд в первых двух залах, и ни одного повторяющегося лика ни у мадонны, ни у младенца нет. Богородица у Чимы то воплощенная печаль, мать, предвидящая страдания чада, то женщина с просветленным лицом, чувствующая, что сыну ее уготовано будущее спасителя человечества. У нее может быть бледное лицо и трагично опущенный рот или совершенно наоборот — почти юношеская припухлость щек, слегка поднятые вверх уголки губ. И Иисус то видится Чиме пухленьким курчавым младенцем с живым взглядом, то очень грустным, по-взрослому осунувшимся, с прямыми прилипшими ко лбу волосами.

"Богородица с младенцем, Иоанном Крестителем и Марией Магдалиной" © RMN-Grand Palais/Thierry Le Mage

Клиентура Чимы состояла в основном из служителей церкви. Сначала он расписывал алтари ближних городов, но быстро слава его распространилась за пределы Республики. Только в одной небольшой Парме известно три церкви, украшенные работами Чимы да Конельяно.

В Венеции конца XV века в среде художников царили жесткие законы. Существовали крупные корпорации, которые формировались по семейному принципу. Так, две самые крупные мастерские принадлежали кланам Беллини и Виварини. В них работали отцы и сыны, дяди и племянники, братья и зятья; и заказчики передавались по наследству. Конкуренция была сильной, и добиться известности удавалось единицам. Чима благодаря своему высочайшему уровню рисования поднялся на вершину и делил ее с немногими. Этот факт тем более показателен, что Чима да Конельяно не только не происходил из семьи художника, но и не был столичным жителем. Небольшой городок, где его отец слыл преуспевающим текстильным предпринимателем, дал ему творческое имя Конельяно. Художник получил прекрасное домашнее образование, но завоевывать Олимп он пошел в столицу один.

Помимо рисунка, ему удалось покорить цвет. Его краски на платье и мантии Марии горят и по сей день, а атлас буквально струится, огибая тело. Ему удалось неуловимыми оттенками передать неземное тело Иисуса. И со всех его работ сияет свет — символ веры.

"Неверие Фомы и епископ Магн", 1504 ©Soprintendenza speciale per il Polo Museale di Venezia, Galleria dell Accademia

Чима, как и подобает представителю следующего поколения, пошел дальше Беллини. Если мэтр изображал Богородицу с младенцем на фоне внутрицерковного убранства, то Чима вынес трон Марии на воздух. За спиной появились горы, леса, зеленые поля, и почти на каждой картине на горизонте виднелась крепость городка Конельяно, которая стала визитной карточкой художника.

Последняя картина в последнем зале — гимн Светлейшей Республике, заключительная золотая вспышка. Как напоминание о том, что Венецианская республика к 1500 году — это не только сам город на каналах, но и прилежащие к ней обширные земли, включающие Падую, Бергамо, Верону, Тревизо, Удино и Конельяно.