«Грозный Царь — грозное время», — гласит слоган фильма «Царь» Павла Лунгина.

И действительно, фильм получился «грозным»: он в красках воскрешает эпоху Ивана IV, которая нечасто привлекает внимание современных режиссеров.

Старая, патриархальная Русь ХVI века во всей ее «средневековой» самобытности — вот с чем на этот раз Павел Лунгин отправился покорять французского зрителя. Эта грандиозная картина уже не первый раз приезжает во Францию: в этом году она была показана на Каннском фестивале, потом на ежегодной неделе русского кино в Париже, а 13 января вышла в широкий прокат.

Съемки происходили в Суздале, где специально были выстроены декорации старой Москвы. Действие фильма разворачивается во время Ливонской войны, основное внимание, однако, уделено не событийно-исторической части, но духовной и эмоциональной составляющей.

Конфликт строится на противостоянии двух главных героев, отсюда и рабочее название фильма — «Иван Грозный и митрополит Филипп». Перед выходом картины оно, однако, было заменено на более короткое и звучное. В центре внимания — нравственная дуэль Ивана IV в исполнении Петра Мамонова, царя-самодура, и митрополита Филиппа (Олег Янковский) — принципиального праведника. Лунгин в своей работе поднимает вечный вопрос: остается ли правитель, наделенный абсолютной властью, человеком, и можно ли его судить по тем же законам, что и других? Царя обуревает демон власти, и он преступает границы дозволенного; в борьбу с этим демоном и вступает митрополит Филипп. По словам режиссера, Филипп — человек Возрождения, который противостоит темному Средневековью, воплощенному в царе.

Картина, безусловно, масштабная по всем параметрам, потому никого и не оставила равнодушным. Грозному фильму — и грозных критиков: вокруг нее ломают копья как историки и кинокритики, так и духовенство. Первые, конечно, борются за историческую достоверность, но одни аплодируют фильму за точную передачу эпохи и характера царя, другие же, напротив, находят массу фактических ошибок и заявляют, что в фильме полностью искажен образ Ивана IV, который подается как сумасшедший фанатик и параноик. Критики неоднозначно отнеслись к реалистичности фильма: одни считают, что в ней заключается «традиционная выразительность Лунгина», другие уверены, что натуроподобие и жестокость некоторых сцен перекрывают слабость основного конфликта.

Духовенство, в свою очередь, требует чуть ли не запретить фильм для просмотра в кинотеатрах, хотя перед съемками Олег Янковский, для которого этот фильм стал последним (актер скончался через три дня после премьеры «Царя» на Каннском фестивале), получил благословение патриарха Алексия II на съемки в роли митрополита Филиппа.

Этот фильм из тех, что раскрывается для каждого зрителя по-своему: кто-то видит в нем вопросы религии, кто — истории, кто — политики, кто — нравственности. При внутреннем богатстве картины визуальная сторона не отходит на второй план. Далеко не каждый режиссер продумывает свою картину как настоящий художник: композиция, цвет, глубина перспективы, игра тени и света. Здесь этому уделено много внимания, и чуть ли не каждый кадр можно подолгу рассматривать. Кроме того, как у настоящей картины, у «Царя» есть свой колорит — черно-белый, под стать основной теме фильма, — борьбе света и тени, святого и грешника.

Сам режиссер считает, что его фильм плохо приняли на родине. По его словам, русские люди не хотят воспринимать историю такой, какая она есть, и предпочитают мифы, а факты никого по большому счету не интересуют. В данном случае люди не хотят знать правду о правлении Ивана Грозного, она противоречит уже сложившемуся в общественном сознании образу правителя.

Возможно, во французском прокате судьба картины сложится лучше, здесь уж точно не станут искать исторических несоответствий, а значит, больше внимания уделят характерам, подбору актеров, зрелищным сценам и духовной составляющей фильма, которая играет в нем главную роль.

Дарья ЖЕЛУДКОВА