Ретроспектива Жюля Паскина

«Князь Трех Холмов», то бишь Монмартрского, Монпарнасского и... Венерина, — так называли современники и собратья Жюля Паскина (1885—1930), живописца и графика Парижской школы; еще звали его «Бордельным Ватто» — да мало ли какими еще прозвищами награждали этого непокорного, непонятого мастера, в 45-летнем возрасте покончившего с собой.

Он решил «просмаковать» собственную смерть. Разложил на полу подушки с кровати, по обе стороны поставил по тазу с водой; потом перерезал себе левую кисть и кровью написал на двери клозета “Прощай, Люси”. Затем порезал правую кисть. Руки опустил в тазы, но от холодной воды кровь свернулась. Тут он «попросту» повесился на дверном косяке.

«Мир глазам твоим!» — «Paix à tes yeux! » — так прозвучало напутствие раввина над телом Жюля Паскина, «самоубийцы, павшего жертвой общества». И эти прощальные слова стали камертоном сдвоенной экспозиции «Глаз Паскина» в двух галереях-побратимах: «Минотавр» и «Алене ле Гайяр», открывшейся в середине сентября. Расскажем же, пусть кратко, о вехах этой скоротечной жизни, прежде чем повести рассказ о главном.

Жюль Паскин, (собственно, Юлиус Мордехай Пинкас), представитель Парижской школы живописи, родился 31 марта 1885 г. в болгарском городке Видин, в семье зажиточного торговца зерном. Семья была многодетной. Паскин был восьмым ребенком из одиннадцати.

В 1892 г. Паскин вместе с родителями уезжает в Бухарест. Некоторое время он помогает отцу — но делу и дельцам юноша предпочитает... шикарный бордель в центре города, где к его услугам — целый гарем «натурщиц»...

Когда в семье узнали, какие модели рисует их отпрыск, они, от греха подальше, отправили 17-летнего юношу в Германию учиться живописи. Ну, а потом, естественно, последовал Париж. И вот, в 1905-м, он уже на Монпарнасе, затем на Монмартре. Там он начинает подписывать свои работы «Pascin» — анаграмма от «Pincas ».

С 1908 по 1914 годы Паскин участвует во всех выставках Осеннего Салона в Париже, также активно выставляется в известной галерее Берты Вейль (Berta Weill).
Когда началась Первая мировая война, Паскин, спасаясь от мобилизации, переехал в Нью-Йорк. Там он прожил до 1920 г. и получил американское гражданство. В 1918 г. он женился на Эрмине Девид, которая сначала была натурщицей, а потом сама стала художницей. В 1920 г. он возвращается в Париж.
В последующие годы он путешествует — Алжир, Тунис, Италия, Куба и пр. В 1927 г. Паскин возвращается в США.

Он был общим любимцем. Богема носила его на руках. Хэмингуэй любил вспоминать о встречах с ним в кафе «Дом».

В конце 1920-х годов Паскин уже не знал нужды. Его работы приобрел для своего музея известный американский коллекционер Альберт Барнс. Персональной выставкой Паскина открывается галерея Пьера Лоэба. Он регулярно выставляется вместе с Браком, Леже, Дереном, Миро, Сутином, Утрилло и Пикассо. Его обхаживают маршаны и на июль 1930 года назначается выставка в галерее Кнодлера в Нью-Йорке. Но в день открытия выставки он покончил с собой.

Он был ранимым и мнительным, скрывал под забралом цинизма уязвимость. Фрустрация, попытка забвения, сифилис, а еще недоброжелательная переходящая в травлю критика в конечном итоге и привели художника к самоубийству. В день его похорон все галереи в Париже были закрыты. Траурная процессия растянулась на пять километров. Проводить его вышли художники, музыканты, бармены, официанты, галеристы, модели. В 1931 году по желанию родных Паскин был перезахоронен на Монпарнасском кладбище.

И сегодня две парижские галереи решили воскресить его видение реальности — поглядеть на мир как бы «четырьмя глазами» — «социологическим, влюбленным, аллегорическим и «посторонним». На четырех десятках работ двойной ретроспективы «Взгляд Паскина» — прыжки и ужимки являют, как под микроскопом... род людской. Художник людей любит, хохочет над ними, превращает в символы,  либо изучает «со стороны».

Старой бандерше показывают юную «абитуриентку» (акварель, 1912 г.); фурии забавляются черепашкой — человеческие облики почти неотличимы от звериных. И далее, от работы к работе — старухи с юношами, уродцы со шлюхами, бледные девицы с краснощекими толстушками, женщины с мужскими членами… На других полотнах, таких как «Хаммам в Тунисе» (1924) — контуры отчетливы, краски мягки, движения сдержанны, жизнь проста и полна достоинства.

Для Жюля Паскина с юности, подобно «старшему по званию» — Анри де Тулуз Лотреку, — «дом терпимости» был домом родным. Вот только есть существенное различие. Сцены и модели на сатирических плакатах Лотрека поражают своей беспощадностью. А женщины на картинах, акварелях, рисунках Жюля Паскина, как бы недовоплощены, зачастую чуть не призрачны (лица их едва проглядываются) — но до чего же они чувственны! Они волнуют, как волнует сама жизнь.

У его моделей — маловыразительные, даже едва прорисованные лица. Живут тела. Мастерски запечатленные, они чуть не пугают — такая плотская эманация исходит от этих запрокинутых тел, раскрытых подобно цветку на вскопанном ложе...

И еще одна особенность. Если от картин Кандинского исходит сакральная дрожь, Миро трепещет, а Магритт дышит — то Паскин несомненно пахнет.
С его картин просачивается как бы запах неких крепких духов. А порой оттуда струится свежесть гаванского ветерка, терпкий воздух Туниса.

...Рассказ об этом художнике, этой жизни вне рамок стоит закончить цитатой из Хэмингуэя:

«Он был похож скорее на бродвейского фланера девяностых, чем на славного художника, каким он был... Говорят, во всех нас заложены семена того, что мы сделаем, но мне всегда казалось, что у тех, кто шутит при жизни, семена покрыты лучшей почвой».*

Galerie Le Minotaure, 2, rue des Beaux-Arts, Paris 75006
Galerie Alain de Gaillard 19, rue Mazarine, Paris 75006
до 28 октября 2017 г.

Фото картин взяты с сайта галереи «Minotaure»

*   “Праздник, который всегда с тобой».

Читайте также:

Три выставки Э. Штейнберга открылись в Париже