Меню

Русский очевидецL'Observateur russeФранцузская газета на русском языке

Меню
пятница, 29 марта 2024
пятница, 29 марта 2024

Серебряный век. Париж. Закат

Елена ЯКУНИНА0:10, 31 октября 2012КультураРаспечатать


Салон русской книги на Буасьере (РЦНК) проходит уже в шестой раз. И год от года становится все шумнее и богаче на заявленные темы. К приятному удивлению «Русского очевидца».


dsc04303

Салон русской книги в Париже ©Henri Martin


«Мы потеряли голову, и она укатилась за рубеж. Два миллиона лучших представителей страны после революции уехали за границу. Сейчас происходит драматическая попытка прирастить эту голову обратно. Возможно ли это, приживется ли голова на старой шее, осталась ли Россия той, которую они потеряли, или не потеряли, а унесли с собой наши эмигранты?» — такие вопросы поставил на презентации книг, вышедших в санкт-петербургском издательстве «Росток», член союза писателей России А.Н. Севастьянов.

Запланированный сюрприз питерского круглого стола — только что вышедшая книга. Но не за подписью обладателя самой большой коллекции русского эмигрантского искусства XX века Рене Герра, а впервые книга о нем. Почувствуйте разницу.


img_0388

И.Меркулова (РЦНК), Л.И.Чикарова, директор издательства "Росток", Л.Звонарева, А.Н.Севастьянов, К.Сапгир, Р.Герра ©Борис Гессель


Впрочем, сам герой, известный французский славист, уверяет, что книга Л. Звонаревой «Серебряный век Рене Герра» прежде всего дань памяти и уважения героям его коллекции — художникам, прозаикам, поэтам, в меньшей степени философам и богословам.

«Я лишь свидетель эпохи, — спешит заверить на безупречном русском господин Герра, — может быть, небеспристрастный, но благодарный. Это был их подвиг — творить десятилетиями на чужбине в то время, когда в родной стране писали, что, дескать, они поражены творческим бесплодием. Сейчас наблюдается их триумфальное возвращение на родину, которое и говорит об их таланте».

«Это мой подарок сегодняшним российским исследователям, — подчеркнул коллекционер, — всем, кто любит русскую культуру, литературу, потому что в книге впервые опубликовано 98% нового бесценного материала».

Главным тезисом, защищаемым Рене Герра вопреки тому, что писалось десятилетиями о декадентстве, по-прежнему остается утверждение: «Серебряный век» после революции не кончился, но продолжался вплоть до 70-х годов, потому что в 50-60-е годы лучшие русские писатели, поэты и художники развивали его традиции.


img_0397

Кира Сапгир ©Борис Гессель


«Париж, которого не знают парижане» — еще одна новинка питерского «Ростка». Вообразить или придумать эти уголки французской столицы под силу лишь большому сказочнику Кире Сапгир. Но фокус в том, что не фантазировала дорогая Кира Александровна (постоянный автор «Русского очевидца»), а от перекрестка в переулок и дальше до тупичка обошла она город «ее мечты» и, проникнув в его тайные тайны, набрала корзину музеев, о создании которых в других краях никто не додумался.

Подсмотрела жизнь «стильных мира сего», изучила правила «правильной» тусовки, обнаружила минводы в респектабельном квартале, переписала чудо-деревья столицы и окрестностей. Кира Сапгир — поэт, прозаик, переводчик и друг многих художников и прочих творческих голов по обоим берегам Сены. Поэтому на страницах ее книги стоят интервью с О. Рабиным, О. Целковым, Ю. Купером, М. Шемякиным, последняя беседа с эмигрантом Анатолием Собчаком и даже встреча с персонажем из другого мира — с Тайванчиком.


img_0345

Дискуссия о "Закате". Слева направо М.Якунин, Р.Герра, Д.Гузевич ©Борис Гессель


Книгой, вызвавшей дискуссию, которую пришлось остановить из-за регламента, и перенести из зала в кулуары, стала анонсируемая  нами ранее «Закат российской эмиграции во Франции в 1940-е годы». Один из авторов сборника, Дмитрий Гузевич, рассказал об историко-архивных изысканиях, посвященных российской диаспоре во Франции в период Второй мировой войны и сразу после нее. По мнению исследователей, девятилетний период, включавший войну и первые послевоенные годы, стал переломным в жизни российской диаспоры во Франции.

Пятисотстраничный труд проливает свет на непростые ситуации, связанные с соприкосновениями зарубежных россиян с властями СССР, Германии и Франции.

Неожиданны также факты весьма бесцеремонных действий советских спецслужб на освобожденной французской территории. Своеобразным импульсом, заставившим авторов засесть за этот труд, стал «Полицейский отчет 1948 года о русской колонии в Париже». А колония сия была более чем многолика. Во Франции на момент Освобождения, по разным оценкам, оказались от 235 до 250 тысяч советских(!) граждан: бойцов восточных батальонов, военнопленных, «восточных рабочих». Во Францию же в конце войны могли перемещаться уходившие с востока и юга Европы два разных потока: эмигранты первой волны и беженцы. И после войны упомянутые потоки уходили во Францию из советской зоны оккупации, а перемещенные лица из зон оккупаций союзников.

И подобных фактов из новейшей истории, которые ранее широко не обсуждались, в данном сборнике немало.

Но, похоже, не так их обнародование зацепило пришедших на презентацию, как сам заголовок книги «Закат российской эмиграции во Франции...»

Рядом с «Русским очевидцем» оказался В. Глушков, автор книги «Спящий агент», который в ходе дискуссии что-то писал в блокноте.

Виктор, некоторые присутствующие в зале не согласны с названием «Закат российской эмиграции». А вы что скажете?

На мой взгляд, название несколько провокационное. Об этом «закате» говорят постоянно многие десятилетия, но я как такового его не видел! Разумеется, есть перемены во взглядах, менталитете, да и сама эмиграция уже не та. Она видоизменилась, но существует и будет существовать! Русская эмиграция лишь приняла другую форму и адаптировалась со временем. И слава Богу! Русские люди, кто бы они ни были — эмигранты или мигранты — пускают корни в других странах, обживаются, рожают, умирают и невольно обогащают эти государства своей культурой, русским генофондом. Чем больше и дольше на русском языке будут говорить на планете, тем увереннее, влиятельнее и долговечнее будет Россия.

Ваша книга тоже была на салоне. Что у вас нового?

Среди новых читателей появился Владимир Жириновский. Я получил письмо из Государственной думы, в котором господин Жириновский пишет, что «Спящий агент» займет достойное место в библиотеке ЛДПР». Ну а в конце 2013 года выйдет новая книга.

Так был или не был российский закат в 1940-е годы во Франции?

Надо читать книгу до конца.

3 комментария

  1. В.Агеев, Париж:

    Где в Париже можно купить все эти книги? Каждая по-своему интересна. А магазин «Глоб» 1 ноября закрылся.

  2. От редакции:

    Магазин «Глоб» возобновил свою работу.

  3. М.А.Як.:

    Считаю долгом добавить пару слов к обзору презентаций.

    Неортодоксальный и полемический характер книги «Закат российской эмиграции во Франции в 1940-е годы – История и память» действительно вызвал горячую дискуссию в зале, которая осталась незавершенной по причине ограниченности времени и продолжалась как в кулуарах, так и в экспозиционном зале салона на протяжении всех дней его работы.

    Главным оппонентом выступил известнейший французский специалист по творческому крылу российской эмиграции Рене Герра.

    Рене Герра усомнился в корректности названия книги, не согласившись, прежде всего, с «закатом» эмиграции. Он воспринял этот термин в смысле окончательного ее крушения, что едва ли подразумевалось авторами, которые вели речь скорее об утрате Парижем роли столицы эмиграции. Что не исключает ее нового «восхода».

    По мнению профессора Герра, хронологически не следует говорить о закате в 1940-е годы применительно к творческой части эмиграции, которая тогда не угасла и продолжала течение «Серебряного века», по разным оценкам, до 50-х и даже 70-х годов двадцатого века.

    Спор коснулся и суждения слависта о том, что творческую и левую эмиграцию следует причислять к эмиграции «белогвардейской».

    Протест у г-на Герра вызвало также то, что авторы именуют эмиграцию российской, а не русской. На его взгляд, не лишенный как аргументированности, так и спорности, все этно-национальные изгнанники Российской империи – еврейские, украинские, армянские, грузинские и т.п. — суть русская эмиграция и таковыми, без различий, всегда рассматривалась самими французами.

    Следует, правда, отметить что, начиная критику книги, уважаемый эксперт признал, что ее не читал, что вызвало в зале улыбки. Как говорили в СССР при нападках на «Доктора Живаго» Пастернака: книгу не читал, но осуждаю. В этой связи авторы выразили надежду, что по прочтении книги суждения могут измениться на основе представленной в ней аргументации и фактологии.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Отправить сообщение об ошибке
  1. (обязательно)
  2. (корректный e-mail)