Во французской провинции ушла из жизни художница Доротея Шемякина.

Доротея Шемякина. Фото из семейного архива

Доротея Шемякина родилась 9 мая 1964 года в Петрограде-Ленинграде-Петербурге. Она родилась под созвездием Быка. Под тем же знаком, что и ее отец, художник Михаил Шемякин.

Этим его «бычьим» нутром Шемякину были подсказаны его «Силачи», что так медлительно влекут по ночному городу сверхтяжкий груз бычьих туш с натянутыми струнами басовых жил. Их инфразвуковое гуденье — неслышный аккомпанемент детства Доротеи.

А детство шло в заколдованном замке. В замке не кончался праздник — вечный праздник творчества. К счастью, добрые волшебники заколдовали замок, его ворота были запечатаны заклятьем и туда не проникал злой Черномор красной яви.

Зачарованный замок прикидывался простой комнатой в огромной коммуналке — но там были прекрасные игрушки и старые сказки, что рассказывала Доротее мама-волшебница и бабушка-фея, оживлявшая кукол. Бабушкины куклы пели и танцевали.

Сказочный мир просился на бумагу. Отец, увидев первые рисунки дочери, понял: она — художница до мозга костей — и принялся посвящать во все тонкости битвы с красками и бумагой.

А в четыре года у Доротеи Шемякиной была первая выставка — ее работы выставили тогда в Русском музее. И на этой выставке детского рисунка Черномор впервые погрозил ей пальцем: четырехлетнюю Доротею Шемякину обвинили... в формализме. Так сказалась своего рода наследственность, а на самом деле преемственность.

Нонконформист с пеленок

Окна сказочного замка широко распахнулись в Свободный мир, когда девочке было семь лет — вместе с родителями она оказалась в Париже. Там она участвовала на равных в знаменитой выставке в столичном Дворце Съездов (Palais des Congrès) — вместе с мастерами неофициальной живописи, изгнанными из СССР — Олегом Целковым, Оскаром Рабиным, Михаилом Шемякиным, Эрнстом Неизвестным. Доротее был отведен на выставке целый стенд, и большинство ее работ были куплены в день открытия.

Любителей и знатоков приводили в восторг обычно не свойственный детскому возрасту изящный сарказм, виртуозный графизм; унаследованная от отца способность передать движение одним штрихом — мощным и точным. Что до тонкости цветовых нюансов — тут, несомненно, влияние ее матери, прекрасной художницы Ребекки Шемякиной.

Затем выставки шли одна за другой, по всему миру: в Париже, Нью-Йорке, Лондоне, Гонконге. В Греции, Швейцарии, России.

В 1994 году на выставке в парижской галерее Карпантье была представлена ее серия из 30 листов на тему «Коррида» (в технике масляной пастели и коллажа).

Из серии «Коррида» Доротеи Шемякиной

...Небо разверзлось — выступает на арену священный Апис, бог-бык. Начинается сакральная битва, так привлекавшая Гойю и Пикассо.

В узком пространстве арены человек со зверем сошлись в смертной братской схватке. За мощными торсами публики почти не видно.

Свершается предначертанное судьбой заклание шпагой или рогом: тореро валится навзничь, роняя шпагу; лошадь вздета на рога, в агонии кричит, скаля зубы от боли. Смерть оборачивается в страсть.

Бык — избранник среди земных тварей. Битва лучше бойни. И вот уже мулы тянут по песку лошадь с выпущенными кишками, волокут окровавленную бычью тушу, опоясанную цепью. Прочь с арены жизни.

В этом полу-божественном полубою-полубалете Доротею Шемякину привлекали не показная мишура, не яркость позумента и не акробатический пируэт изгибающего стан тореро — но понимание подлинной сути корриды — всей торжественно-суровой эпики «момента истины», как называют это афисионадо.

Оттого так все здесь перемешано, сплетено, слито — бычья туша, вороново крыло плаща, отблеск грязно-белого солнца, киноварь крови на буро-сером.

Доротея Шемякина писала своих торо и тореро, словно справляла сакральное действо, погребальный обряд, постоянный, как молитва, вечный, как любовь.

А что перемешивает все это? — Печаль.

От редакции: наши искренние соболезнования Михаилу и Саре Шемякиным.