После «Возвращения», «Изгнания», «Елены» и «Левиафана» — «Нелюбовь», очередной фильм российского режиссера Андрея Звягинцева, выйдет на экраны Франции 20 сентября.

На 70-ом Каннском кинофестивале он открывал программу показов основного конкурса и был удостоен приза жюри.

Жоэль Шапрон ©MiguelBueno

О нем, и не только «Русский очевидец» побеседовал с ведущим специалистом Unifrance по кинематографу стран Центральной и Восточной Европы Жоэлем Шапроном.

Жоэль, Каннский фестиваль этого года оказался довольно примечателен для российских фильмов. Вы, как их главный референт, были готовы к такому результату?

Вы знаете, когда мы говорим о фестивалях, особенно международных, хочется перефразировать название известной пьесы Жана-Мари Бессе: есть «то, что мы ждем, и то, что происходит». В этом году мы ждали Андрея Звягинцева, ждали Сергея Дворцевого, Сергея Лозницу, Рустама Хамдамова...
Фильм Дворцевого в результате не был окончен, картину Хамдамова представили на Московский фестиваль (фильм «Мешок без дна» получил приз «Серебряный Святой Георгий» — прим. автора). А фильм «Теснота» Кантемира Балагова, который получил в этом году приз в категории «Особый взгляд», это как раз то, что произошло.
Этот год действительно очень важен: два фильма в основном конкурсе — «Нелюбовь» Андрея Звягинцева, получивший приз жюри, и «Кроткая» Сергея Лозницы – такого не было уже десять лет.
Несмотря на то, что фильм Лозницы русские не признают своим, но он снят на русском языке, действие картины происходит в российской провинции, в него вложены и российские деньги (фильм — результат копродукции нескольких стран, в числе которых Германия, Литва, Россия, Франция, Латвия и Нидерланды – прим. автора). То есть для нас это российский фильм.

Выбор сделан, я могу сказать, что остался доволен, хотя и не без некоторого сожаления – есть еще несколько фильмов, которые мне очень понравились. Надеюсь, они будут на фестивале в Венеции.

А это трудно – отбирать фильмы?

Да нет, не особенно. Фильмы Звягинцева и Лозницы были на уровень выше всего того, что мы видели в этом году. А фильм Кантемира Балагова – это просто нечто особенное — прекрасно написанный, снятый, сыгранный, очень сильный фильм. Редко увидишь первые фильмы, так хорошо сделанные, как «Теснота».

Афиша фильма Звягинцева «Нелюбовь» в парижском метро

Часто пишут о том, что российские фильмы, представленные на фестивалях, рисуют довольно мрачную картину современного российского общества. Что Вы об этом думаете?

Ну, фильмы делает не Каннский фестиваль, а российские режиссеры. Это их ответ обществу. Но есть вопрос, на который у меня нет ответа – почему качественные российские фильмы настолько мрачны и тяжелы порой для восприятия, а те, которые воспринимались бы проще, имеют куда более низкий кинематографический уровень?

Так может, российские мелодрамы и комедии типа фильма «Елки» и не планируется прокатывать за границей? Тем более, наверняка они европейскому зрителю непонятны.

Вы знаете, у меня есть своя теория на этот счет. Французский дистрибьютор может купить российскую комедию, как например, «Елки» или «Горько!», но он должен вложить в него очень много денег, так как эти фильмы сложны для понимания французским зрителем. Нужно полностью дублировать фильмы, что стоит очень дорого. И вложить деньги в рекламную кампанию, чтобы привлечь более широкую публику, а не только зрителей Звягинцева, Сокурова и Лозницы. Чтобы показать здесь фильмы «Горько!» или «Легенда номер 17» (почему бы и нет, кстати?) нужно несколько сотен тысяч евро.

А российское правительство, вместо того, чтобы кричать на всех углах о мрачной картине современного российского общества в фильмах, представленных на фестивалях, могло бы лучше помочь и вложить деньги в пиар-кампании российских фильмов за границей.

Ну, правительство занимается по большей части контролем над теми фильмами, которые получают государственные деньги. Нужно, чтобы фильмы соответствовали определенным интересам, снимались на гражданские, исторические и патриотические темы. Что вы думаете об этом?

Да вы и сами уже сказали. Ситуация сложная. Это, безусловно, система государственного контроля над кинематографом, но без гарантии разнообразия. Например, французский Центр кинематографии (CNC) гарантирует разнообразие нашего кино, и именно благодаря этому оно настолько широко представлено во всем мире. Есть зритель для каждого типа французских фильмов. И это совсем не та логика, которая действует в России – мол, мы финансируем только то, что интересно и выгодно нам, а остальное – в сторону. И это продолжается уже многие годы.

Если говорить о дистрибуции французских фильмов, какова ситуация в странах Восточной Европы и в СНГ?

Для нас, с одной стороны, есть СНГ, а с другой – все остальные. А СНГ – это в основном Россия, которая представляет собою чуть больше 90% всех кассовых сборов СНГ. Именно Россия покупает французские фильмы и затем занимается сама их распространением в остальных странах Содружества: в Белоруссии, Узбекистане, Казахстане, Грузии. И не только Содружества, поскольку 95% французских фильмов, выходящих в кинотеатрах на Украине (страна вышла из СНГ в 2014 г.), куплены также российскими дистрибьюторами. На втором месте в СНГ – Казахстан, который, кстати, находится в стадии строительства и обновления кинотеатров и залов, — это где-то 5%. А затем – все остальные страны. Украина, которая до кризиса начала немного подниматься, представляет собою 9% российских кассовых сборов. Но мы там никак не влияем на дистрибуцию наших фильмов, всем занимается российская сторона.

А какие французские фильмы собирают больше всего зрителей в России?

Вы знаете, есть три типа фильмов, которые традиционно привлекают россиян: французские классические комедии, фильмы Люка Бессона – неважно, снятые им самим или с его участием как продюсера, чаще на английском языке, и мультфильмы. «Астерикс», «Балерина», «Хранитель Луны» — все они очень хорошо идут в России. Несмотря на кризис, мы показываем в России ежегодно 40-50 фильмов. Единственное, что изменилось за последнее время – это закупочная цена. Все остальное – рейтинг, количество фильмов и количество зрителей – осталось прежним.

Российских фильмов во Франции всего несколько в год выходит . На ваш взгляд, будет ли их число увеличиваться, если оно, конечно, нужно.

Если быть точным, в среднем у нас выходит от 2 до 6 российских фильмов в год. Я не могу сказать, что очень уж «нужно». Может быть, есть французские зрители, которые хотели бы смотреть больше российских фильмов, но разница между зрителем и дистрибьютором в том, что зритель платит 10 евро, а дистрибутор – от 200 до 500 тысяч евро. Естественно, что для дистрибьютора выпустить в прокат российский фильм – очень дорогое удовольствие.

И тут мы снова говорим о проблеме денег и о том, что в России должны тоже заниматься экспортом фильмов, оказывать поддержку – и не только каким-то «своим», «особым» фильмам, а всем.

Сегодня же какая ситуация: если французский дистрибьютор выпускает на экраны российскую картину, он платит за все – и за приезд режиссера, и за проживание, и за переводчика. А у нас, например, в Unifrance, есть на это бюджет. Мы в прошлом году купили 500 авиабилетов для своих артистов!

Хотелось бы вернуться к фильму Андрея Звягинцева. Каковы Ваши ожидания? Будет ли результат таким же, как с его предыдущими картинами?

Да, я думаю, что результат будет хорошим. Имя Андрея – это уже своего рода марка для французского зрителя. «Левиафан» собрал 200 000 зрителей. За последние 20 лет такой порог для фильма на русском языке был преодолен только «Монголом» Сергея Бодрова. Я думаю, что с фильмом «Нелюбовь» будет примерно такой же результат. Это пятый полнометражный фильм Андрея Звягинцева, и важно то, что с каждого международного фестиваля он возвращается с призом. Фильм «Елена» получил только «Особый взгляд» в 2011 году, но это все-таки награда!

«Нелюбовь» — это фильм, который по теме ближе к «Елене»? Мне самой показалось, что «Левиафан» был сложен для восприятия – помню, несколько человек покинули зал во время просмотра. Все-таки тяжелая история.

Да, «Нелюбовь» — это история супружеской пары, этим она ближе к «Елене». То, что произошло с героями, может произойти где угодно – хоть во Франции, хоть в Японии. Так что это в своем роде универсальная история.